Краткая биография альберта швейцера. Альберт Швейцер.История жизни Известный ученый а швейцер

Удивительный человек был Альберт Швейцер (1875-1965). Всемир­но известный мыслитель, философ, гуманист, музыковед, теолог, ор­ганист, врач, общественный деятель, лауреат Нобелевской премии мира. Он один из немногих на практике воплотил свое философское учение о милосердии и ценности жизни: в организации больницы в Экваториальной Африке, где и проработал много лет. А. Швейцер - автор 5-томного собрания сочинений, он отличался необычайным трудолюбием, глубиной и многосторонностью познания. Специа­лист по философии и религии, исследователь творчества И. Баха, музыкант, объехавший с органными концертами многие страны, пре­красный лектор, известный в университетах Европы и США.

Швейцер - гений и пророк, предвидевший опасность экологиче­ского кризиса, требовавший запрещения атомного оружия. Он обос­новал универсальный гуманистический принцип благоговения перед жизнью, сострадания и сочувствия, милосердия и любви. Вначале его призывы звучали как чудачества, но со временем они стали осно­вой организации общественных движений в защиту детей, инвали­дов, стариков, женщин; образовались общества покровительства жи­вотным, возникла Красная книга исчезающих растений.

В автобиографических заметках он писал:

Мне даровано счастье служить милосердию, видеть плоды своего труда, ощущать любовь и доброту людей, иметь рядом верных помощников, признавших мое дело своим, обладать здоровьем, позволяющим справ­ляться с напряженным трудом, сохранять неизменным внутреннее равно­весие и спокойствие и не утратить энергию духа 1 .

В судьбе Швейцера тесно переплелись успех и благополучие, крутые переломы, освоение неизвестного, риск и непредсказуемость решений, благородство и сострадание, оптимизм и пессимизм, наде-

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М, 1992. С. 34.

жда и страх, рационализм и религиозность, горечь утрат и радость признания. В нашей стране его труды переводились давно, хотя пол­ного издания сочинений нет до сих пор. Монография «И. С. Бах» издавалась неоднократно. В 1960-1970-е гг. интерес к Швейцеру значительно возрос. Его письма, статьи, рассказы публикуются в раз­личных журналах и сборниках. В 1973 г. вышла его книга «Культура и этика».

Популяризации идей Швейцера способствовали культуролог В. А. Петрицкий, который был с ним в переписке, философ А. А. Гу­сейнов, социолог Ю. А. Левада, польский этик И. Лазари-Павловска, немецкий исследователь Г. Геттинг. О жизни и деятельности Швей­цера писали ученые А. Эйнштейн и А. Д. Сахаров, писатели Р. Рол-лан, М. Шагинян, С. Цвейг, поэт Б. Пастернак, музыкант Г. Нейгауз.

В 1992 г. вышел сборник его работ, в который были включены rjanee не переводившиеся труды «Упадок и возрождение культуры. Философия культуры. Часть первая», «Мистика апостола Павла», Нобелевская речь, статьи разных лет, автобиографические заметки. В сборнике также представлены библиография трудов Швейцера, работы о нем, даты жизни и деятельности. Это дает возможность наиболее обстоятельно познакомиться с его культурным наследием, проникнуть в особенности его литературного стиля, понять эмоцио­нальную страстность взглядов и позиций.

На одной из фотографий, помещенных в книге, можно увидеть Швейцера в его кабинете в Ламбарене, в Африке. Большой, необык­новенно красивый и добрый человек пристроился со своими рукопи­сями на крохотном пространстве стола, на котором не умещаются не только бумаги, но даже и руки, потому что основную часть под лам­пой спокойно, привычно и по-хозяйски заняли две кошки, возмож­но, мать с котенком. Эта фотография многое говорит о Швейцере.

В очерке «Будничный день в Ламбарене» ученый передал обста­новку, в которой он писал свои работы:

Строки эти я пишу, сидя за столом в большой приемной, и стараюсь не обращать внимание на царящий здесь шум. Каждую минуту меня отрыва­ют различными вопросами. Приходится то и дело вскакивать с места и да­вать какие-то указания. Но писать в таких условиях я уже привык. Для меня важно быть в это время в больнице, на своем посту, чтобы видеть и слышать все, что там происходит, и нести ответственность за все 1 .

Такой напряженный ритм жизни был для него нормой.

Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 528.

Основные этапы жизни и деятельности

Альберт Швейцер прожил долгую, интересную жизнь, полную собы­тий. Он родился 14 января 1875 г. в городке Кайзерсберге, в Верхнем Эльзасе, в семье священника (и учителя) небольшой евангелической общины. Вскоре после рождения сына семья переехала в Гюнсбах, откуда родом была его мать, дочь пастора, урожденная Шиллингер. Об этом он пишет в статье «Из моего детства и юности» 1 . Уже в раннем детстве он посещал храм, слушал орган, проповеди, церковное пе­ние. Впоследствии он назовет это «наглядной теологией».

Он учился в сельской школе и ежедневно проделывал путь в три километра. В детстве он был тихим, робким, замкнутым и мечтательным. Уже в эти годы он усвоил заповедь, запреща­ющую убивать и мучить живые существа. Он с состраданием, не боясь упреков в сентимен­тальности, относился к хромому коню, собаке, рыбам, попавшим на крючок.

В гимназии Альберт особенно пристрастился к чтению, был спо­собен читать ночи напролет. Другим увлечением являлся велосипед, новинка в те годы. Он довольно рано обучился игре на клавесине и органе, испытывая истинное наслаждение от музыки.

В 1893 г. Швейцер поступил на теологический факультет и фило­софский факультет Страсбургского университета. Затем он продол­жил изучение философии в Сорбонне, защитил докторскую диссер­тацию «Философия религии И. Канта», диссертацию по теологии. В те же годы были изданы работы «Тайны мессианизма и страдания. Очерк жизни Иисуса» и «Проблема тайной вечери на основании на­учных исследований XIX столетия и исторических сообщений». На тот момент Швейцеру исполнилось 25 лет, и впереди его ждала длин­ная и напряженная жизнь.

Еще в 21 год, как он пишет в автобиографии, он наметил такую программу - до 30 лет считать себя вправе заниматься теологией и музыкой, но после этого рубежа посвятить себя непосредственно служению людям. Такой план жизни настолько необычен, что вы­зывает восхищение. Но главная особенность нравственного облика Швейцера в том, что этот замысел был реализован. Он мечтал о глу-

Там же. С. 9.

боко индивидуальной и независимой деятельности, которой можно посвятить себя, оставаясь свободным. В 1902 г. он, приват-доцент, преподает в Страсбургском университете, читает проповеди в церк­ви, увлекается игрой на органе. Будучи директором семинарии св. Фомы в Страсбурге, он написал книгу «И. С. Бах, музыкант и по­эт», труды по органному искусству.

Но приближался рубеж жизни, который изменил ее плавное тече­ние. Швейцер всегда вспоминал об одном, казалось бы случайном, факте. Осенью 1904 г., разбирая свежую почту, он увидел брошюру парижского Миссионерского общества с призывом оказать помощь людям в Габоне, северной провинции Конго в Африке. Для рабо­ты требовался врач. «Закончив чтение, - вспоминает Швейцер, - я спокойно принялся за работу. Попеки завершились» 1 . Решение бы­ло принято, и началась его последовательная реализация, но ехать в Африку он должен был не миссионером-проповедником, а врачом. " Он снимает с себя обязанности по руководству семинарией и ста­новится студентом медицинского факультета Страсбургского уни­верситета. Нетрудно себе представить, как было встречено такое решение ближайшим окружением Швейцера. Да и впоследствии не­однократно возникали версии причин побудительных мотивов тако­го поворота судьбы в его жизни. Обывательское сознание предпола­гало поиск приключений, желание обрести славу и известность, уйти от несправедливых притеснений, заработать деньги и другие, столь же далекие от истины мотивы. Намерение бросить вполне устроен­ную жизнь в Европе и устремиться в неизведанную Африку, чтобы лечить больных проказой, - с этим мало кто мог примириться. А если еще учесть, что Швейцер решил строить госпиталь на деньги, зарабо­танные собственным трудом на органных концертах, то его поведе­ние мало укладывалось в привычные представления. Но таков был характер Швейцера. И в этом величие его духа.

«Он следовал влечению собственной натуры, чрезвычайно независимой натуры разносторонне одаренного человека», - пишет его биограф, не­мецкий исследователь П. Г. Фрайер 2 .

Изучение медицины длилось до 1911 г., когда были сданы послед­ние экзамены, пройдена практика в клиниках, специально изучен курс тропической медицины. И при этой огромной занятости он не бросал своих исследований по философии, теологии, продолжал да­вать концерты.

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 524.

2 Фрайер П. Г. Альберт Швейцер. Картина жизни. М., 1982. С. 54.

Уже тогда всех удивляли его необыкновенные работоспособность и трудолюбие. В 1913 г. он представил диссертацию «Психиатриче­ская оценка личности Иисуса», и ко всем его титулам добавилась еще степень доктора медицины.

В 1912 г. произошло еще одно важное событие: состоялось бра­косочетание Швейцера и Елены Бреслау, его давней знакомой, с ко­торой он был связан общими интересами в благотворительной и музыкальной деятельности. Эта очаровательная женщина стала его верной помощницей в Африке, прошла курс тропической медицины и сопровождала его во всех делах. Она умерла в 1957 г.

14 апреля 1913 г., после недолгих сборов, в том числе необходи­мого медицинского оборудования и денег, взятых в кредит у друзей и знакомых, супруги Швейцер на пароходе «Европа» отбыли в Га­бон. Эта поездка описана Швейцером в книге «Между водой и девст­венным лесом» (1921). Всего было совершено 14 поездок, а пребыва­ние в Африке было всегда достаточно длительным: 1913-1917, 1924-1925, 1929-1932,1933-1934,1937-1939, 1939-1948, 1949-1952,1954-1955, 1955-1957, 1957-1959 гг. В 1959 г. состоялась последняя, четырнадцатая поездка в Африку. Я специально привела эти даты, ибо они убедительно говорят о продолжительности пребывания Швей­цера в Габоне.

В Ламбарене он оказался единственным врачом в радиусе 300 ки­лометров, без необходимого здания больницы и жилья. Начинал с нуля. Швейцер был прорабом на стройке госпиталя, принимал боль­ных, заботился об их питании, распоряжался финансами, писал де­сятки писем ежедневно, поддерживая отношения с друзьями и кол­легами.

«Он заменял собой целое учреждение, а самое главное, он был живым нервом всей жизни в больничном городке и постоянно, каждую мину­ту, находился на посту», - пишет исследователь его жизни и творчест­ва А. А. Гусейнов 1 .

Швейцер был безотказен, ему приходилось лечить больных маля­рией, проказой, сонной болезнью, дизентерией, пневмонией, раком, грыжей, слоновой болезнью; быть хирургом, терапевтом и педиат­ром. И во всем его неутомимой помощницей была Елена Швейцер. Ко всем трудностям надо добавить сезоны дождей, проблемы языко­вого барьера, привычки и религиозные суеверия, столь распростра-

1 Гусейнов А. А. Благоговение перед жизнью: Евангелие от Швейцера // Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М., 1992. С. 528.

ненные среди местных жителей. Обо всех сложностях судьбы Швей­цера очень интересно написали В. Петрицкий в книге «Свет в джунг­лях» (Л., 1972) и П. Фрайер - «Альберт Швейцер. Картина жизни» (М., 1982).

Первая мировая война 1914 г. принесла немало тревог семье. Как германские подданные они были интернированы, вывезены из Аф­рики, помещены в пересыльные казармы, а затем - в лагерь для плен­ных. Швейцер беспокоился за судьбу рукописи «Культура и этика», которую он оставил в Африке из опасения, что ее могут отобрать при досмотрах на границе.

Последующие годы он проводит в Европе, читает лекции в уни­верситетах Англии, Швеции, Швейцарии, Дании, выступает с кон­цертами, готовит к изданию свой труд «Культура и этика», распла­чивается с долгами, по-прежнему думает о возвращении в Африку и в 1924 г. осуществляет свое намерение. На этот раз он уезжает один, "оставив жену и дочь в Европе. Больница и дом в Ламбарене оказа­лись почти разрушенными, и пришлось все начинать сначала. Не­обходимо отметить, что строительство новой больницы велось на собственные деньги и различные пожертвования друзей. Он платил колониальным властям огромные налоги. Недаром его прозвали «авантюристом милосердия», «тринадцатым апостолом Христа».

Почти 12 лет он провел в Ламбарене, и это были страшные годы фашизма, разгула ненависти Второй мировой войны, жертв Хироси­мы и Нагасаки. Швейцер включается во Всемирное движение сто­ронников мира, его авторитет оказывает значительное влияние на международные отношения. Ему присуждают Нобелевскую премию мира за 1952 г., и почти всю премию в размере 220 тыс. марок он тра­тит на строительство домов для прокаженных в Африке. К этому времени в Ламбарене возник целый больничный городок, одновре­менно вмещавший около 600 больных, а в различных строениях раз­мещалось до 2 тыс. человек. Швейцер считал неправильным лишать больного контактов с родственниками, поэтому в больницу приезжа­ли целыми семьями, прихватив с собой кастрюли, собак, домашних животных. Можно представить себе картину повседневной жизни в Ламбарене.

Несмотря на свой возраст - а ему уже исполнилось 85 лет, - он продолжал прием больных, руководил строительством, писал статьи, принимал журналистов, его рабочий день длился не менее 12 часов.

Альберт Швейцер умер 4 сентября 1965 г. в возрасте 90 лет. Он похоронен в Ламбарене, рядом с урной, в которой покоится прах Елены Швейцер, в тени финиковой пальмы, недалеко от своего дома.

Такова была жизнь этого необыкновенного человека. Его отлича­ли высокая нравственность и действенный гуманизм, трудолюбие и работоспособность, справедливость и религиозность, чувство личной ответственности за мир и согласие, любовь к людям и благоговение перед жизнью.

Высокий авторитет и общественное признание А. Швейцер полу­чил при жизни. Но было бы неверным представить ее «безоблачной», лишенной трудностей. Их было немало за время долгого жизненного пути. Были обвинения в абстрактном гуманизме, его называли от­шельником, «вздорным стариком». Но все эти недостойные вымыс­лы жизнь опровергала, и для современников и потомков Альберт Швейцер всегда будет нравственным примером, Совестью Земли.

Иллюзии и драмы нового Средневековья

Теперь настало время проанализировать основные положения гума­нистической концепции культурологии А. Швейцера.

Вначале обратимся к работе «Упадок и возрождение культуры. Философия культуры. Часть первая». 1 Первоначальные наброски этой книги относятся еще к 1900 г. Но написана она в 1914-1917 гг. во время пребывания в Африке, а издана - в Европе в 1923 г. Книга состоит из 5 глав: 1) «Вина философии в закате культуры»; 2) «Враж­дебные культуре обстоятельства в нашей экономической и духовной жизни»; 3) «Основной этический характер культуры»; 4) «Путь к воз­рождению культуры»; 5) «Культура и мировоззрение».

Главный вопрос, который давно волнует человечество: что такое культура? Казалось бы, он должен быть решен, но обстоятельства свидетельствуют о том, что мы живем в условиях опасного смешения элементов культуры и бескультурья.

Целью культуры является создание максимально благоприятных условий жизни в интересах духовного и нравственного совершенст­вования индивида. Человеку приходится утверждать себя в природе перед ее стихийными силами и в обществе - перед себе подобными. Следовательно, и сущность культуры двояка: она слагается из гос­подства разума над силами природы и над человеческими убеж­дениями и помыслами. На первый взгляд эти утверждения вполне очевидны. Но уже следующий вопрос - что нужно признать важней­шим? - опровергает обыденное мнение. Самым существенным в культуре является господство разума над образом мыслей человека.

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 44-83.

Люди живут в плену иллюзий, будто новые научные открытия или изобретения, новые экономические отношения или социальные ин­ституты будут совершенствовать культуру. На самом деле наряду с достоинствами они несут в себе и недостатки, способные стимули­ровать бескультурье.

«Взаимодействие между материальным и духовным приняло роковой ха­рактер. Мы сошли со столбовой дороги развития культуры, так как нам не свойственно задумываться над судьбами того, что мы называем культу­рой», - пишет Швейцер".

Только ценой невероятного напряжения можно продвигаться вперед в потоке, бурлящем зловещими водоворотами. Важно устано­вить компоненты духовной жизни, проверить благородство идей, на которые опирается культура. В XX в. происходит постоянно набира­ющий силу процесс самоуничтожения культуры, исчезают источники.культуротворящей энергии, творческий дух покидает философию, а этические идеалы и ценности обнаруживают бессилие и непопу­лярность.

Несвободный, разобщенный, ограниченный современный человек одно­временно находится под угрозой стать негуманным 2 .

Постоянная спешка, интенсификация общения и труда, ограни­ченность профессиональной специализации, односторонность дея­тельности приводят к деградации человеческих отношений и взаим­ному отчуждению, безразличию к жизни и страданиям другого че­ловека. На смену участию и сочувствию приходит пренебрежение к человеческому достоинству и ценности каждой личности. Поглоще­ние современного человека обществом также отрицательно воздей­ствует на культуру. Вся духовная жизнь протекает в рамках различ­ных организаций и социальных институтов. Личность попадает под их власть и утрачивает индивидуальность и самостоятельность. По­литические, религиозные, экономические объединения стремятся к внутренней сплоченности, доводя техническую оснащенность своей деятельности до совершенства. И поначалу это воспринимается как благо, но достаточно быстро обнаруживается их «машинный» харак­тер. Люди теряют чувство личной ответственности, авторства в своих поступках, они подчиняются инструкции, общим правилам, требова­ниям, мнениям. Убеждения в готовом виде усваиваются сознанием, а идеи коллективизма, конформизма приобретают такой авторитет,

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 44.

2 Там же. С. 53.

что представляют опасность для культуры. Швейцер называет такое состояние «новым средневековьем», когда свобода мышления изъя­та из употребления и человек руководствуется только интересами своей корпорации.

Чтобы возродить культуру, необходимо сбросить собственноруч­но надетое ярмо духовной несамостоятельности. Духовная нищета обнаруживается в отречении от собственного мнения, в подавлении сомнений, в подчинении своих убеждений массовым интересам. Так возникают современные «бескультурные государства», где господст­вует унифицированное коллективное мнение, где никто не поднимет голоса против бессмысленных, жестоких и несправедливых дейст­вий, где все руководствуются лишь масштабом выгоды или удобства. Но в результате становятся ущербными души людей, деморализация индивида обществом идет полным ходом.

«Несвободный, обреченный на разобщенность, ограниченный, блуждая в дебрях бесчеловечности, уступая свое право на духовную самостоятель­ность и нравственное суждение организованному обществу, сталкиваясь на каждом шагу с препятствиями на пути внедрения истинных представ­лений о культуре - бредет современный человек унылой дорогой в уны­лое время», - такое заключение делает Швейцер 1 .

Страшная правда, которую предстоит осознать, состоит в том, что по мере исторического развития общества и прогресса экономи­ческой жизни возможности процветания культуры не расширяются, а сужаются.

Это происходит в силу ряда причин. Одной из них является ил­люзия, будто научно-технический прогресс является главным кри­терием совершенствования культуры. Данная упрощенная концеп­ция культуры завоевала авторитет среди ученых и в общественном мнении. Этому служат попытки провести различие между культу­рой и цивилизацией, поскольку цивилизация считается освобожден­ной от нравственных идей, идеалов и принципов. На самом деле они объединены общим смыслом, обозначая эволюцию людей к более высокой организации и более высокой нравственности. Пренебреже­ние культурой наносит обществу и личности нравственный ущерб. Необходимо осознать, что

этический прогресс - это нечто существенное и несомненное, а мате­риальный - менее существенное и менее несомненное в развитии куль­туры 2 .

Там же. С. 55. Там же. С. 56.

Каковы бы ни были достижения техники, но если они не сопро­вождаются неуклонным нарастанием нравственных отношений, то приводят культуру к обреченности и гибели.

Другая иллюзия - в чрезмерных надеждах на преобразование ин­ститутов государственной и общественной жизни. Ее «жертвы» счи­тают, что демократические реформы спасут от состояния бескульту­рья, и ждут расцвета культуры по мере демократической реорганиза­ции общества. Но и эти надежды напрасны.

Третьи ищут дух обновления в войнах, считая их фактором объеди­нения нации. Но эта бесчеловечная идея порочна и безнравственна.

Каков же выход из тупика бескультурья? Швейцер видит путь к возрождению культуры в утверждении нравственности.

Если этическое является конституирующим элементом культуры, то за­кат превратится в восход, как только вновь пробудится этическая энергия, в нашем образе мыслей и в идеях, с помощью которых мы пытаемся воз­действовать на действительность 1 .

Но этот призыв к возрождению наталкивается на стену непони­мания и скептического отношения. Нравственность кажется слиш­ком бессильной, чтобы противостоять злу и агрессии. Многие утверж­дают, что этические принципы исторически «износились», превра­тились в «ходячие фразы», утратили силу своего воздействия на людей. Все эти обстоятельства, несомненно, затрудняют обновление культуры. Но тем не менее, как утверждает Швейцер, только этиче­ское движение может вывести нас из состояния бескультурья. Слож­ность этого процесса заключается в том, что «этическое начало спо­собно зародиться лишь в индивидууме» 2 . Когда общество воздейству­ет на индивида сильнее, чем личность на общество, когда умаляются духовные и нравственные задатки человека - начинается дегра­дация культуры. Происходит деморализация общества, и оно ста­новится неспособным понимать и решать возникающие перед ним проблемы. В итоге рано или поздно наступает катастрофа. Таков неизбежный итог пренебрежения к личности и ее нравственным по­зициям.

Нет смысла возлагать надежды на массовые переживания, массо­вые состояния сознания. Они возникают лишь как реакции на изме­нения в системе взглядов отдельного человека, когда его индивиду­альная решимость постепенно завоевывает авторитет.

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 66.

2 Там же. С. 69.

Мыслящий индивидуальный дух должен выступить против гос­подствующего духа времени, воплощенного в модной индустрии об­щественного мнения, в бездумье народных страстей и современных организаций. Человеку предстоит в рамках современного общества, которое множеством способов подчиняет его своей власти, обрести свободу, стать независимой личностью, способной отстаивать и пре­творять в жизнь нравственные идеалы. Выполнить это предназначе­ние чрезвычайно трудно, ибо общество всеми силами стремится по­давить индивидуальность, удержать человека в выгодном для него состоянии безликости, конформизма, духовного порабощения.

«Оно боится человеческой личности, ибо в ней обретают голос дух и правда, которым оно предпочло бы никогда не давать слова. Но его власть так же велика, как и его страх», - пишет Швейцер 1 .

Нравственный принцип благоговения перед жизнью

Задача возрождения духа культуры кажется утопией, далекой от воз­можностей реализации. Искушающие голоса призывают отречься от высоких идеалов, не думать ни о чем, кроме собственного благополу­чия, не идти против течения, никому не возражать, в разочаровании искать покой. Но согласиться с этим - значит отказаться от культу­ры, содействовать ее упадку. Какой же выход предлагает Швейцер? Расцвет культуры зависит от силы «культуротворческого» миро­воззрения личности. Что означает общество, в котором мы живем? Что мы хотим видеть в нем? Чего ждем от него? Таковы корен­ные вопросы бытия, которые позволяют судить о духе эпохи. Без нравственного мировоззрения все усилия практиков окажутся на­прасными, ибо они «прядут гнилую пряжу». Внутренний и внешний крах культуры предопределен состоянием мировоззрения. Когда ус­кользают идеи и убеждения, то неизбежно возникают конфликты, противоречия. Вместо цельного мировоззрения людьми овладева­ют случайные идеи, подсказанные чувством реальности, а это легко приводит к авантюризму. Каким же требованиям должно отвечать «культуротворческое» мировоззрение?

Ч- Первое и наиболее обшее условие состоит в том, что оно должно быть: мыслящим. л

1 Там же. С. 70.

Это означает веру в духовную силу мышления. В нем наше позна­ние, наша воля ведут между собой таинственный диалог о смысле на­шего существования, о ценностях бытия. Потребность в размышле­нии о себе, о своем окружении присуща каждому человеку, она ока­зывает сильное воздействие на жизнь, определяет поступки. Человек испытывает на себе различные влияния, но мировоззрение оберегает его от бездумного подражания, сохраняя стремление к самостоятель­ности, свободе и ответственности.

^i Второе условие - оптимизм.

Ч...... ■ ■ ■ ■■■ ■■I..........■MIIIIMI1IIMIIIIIIIII.....itllllMIIHIIIIMK.....«IIIIIIMItl ■/

Мировоззрение утверждает мир и жизнь как ценное само по себе, требуя относиться к бытию с максимальной бережностью, на кото­рую мы способны. Оптимизм стимулирует деятельность, направлен­ную на улучшение условий жизни индивида, общества, народов и че- ловечества, содействуя духовно-нравственному совершенствованию. Жизнеутверждающий оптимизм - необходимое условие созидатель­ной силы духа.

** Третьим требованием является этическое обоснование мировоззрения..

*. ■■■■а а а■€ в а ■аввваввавваввввввв в в в а в ав■■■ ававвааааввивввваававваввввваааавв■■а■■■■■■■■ ■■ ■■■ввв*

Выдвижение главных ценностных ориентиров, которые способны одухотворить жизнь, когда человек, став внутренне свободным, спо­собен действовать и по отношению к самому себе, и к окружающим на основе этических идеалов. Такой всеобщий этический императив Швейцер сформулирует в работе «Культура и этика» и назовет этот принцип «благоговением перед жизнью». Но об этом несколько поз­же, ибо пока он дан в общей форме.

*»■ Четвертым условием культуротворческого мировоззрения выступает ■ его действенность.

Воля к действию не может опираться на импульсивность и аван­тюризм. Такой подход порождает суетность и опасную непредска­зуемость. Не меньшее беспокойство вызывает и бездействие, покор­ность злу, стремление уйти от действительности, отрешенность от земных дел. Даже горькое разочарование означает очищение, оно имеет более благостное воздействие, чем летаргия бездумья.

При закате культуры люди теряют жизненные ориентиры, не зна­ют смысла своей деятельности, впадают в состояние пессимизма и безнравственности. Жизнь бросает их в водоворот деятельности, вынуждая служить то одним, то другим целям, то возвышенному,

то низкому. Люди уподобляются безродным и никогда не трезве­ющим наемникам, бредущим без мировоззрения во все более сгуща­ющемся мраке жизни.

«Здание оседает или вообще рушится, так как оптимистический или эти­ческий фундамент его становится непрочным», - пишет Швейцер 1 .

Выход из духовного кризиса может быть найден в осознании все­ми людьми пагубности безнравственного состояния:

Все мы должны задуматься над смыслом жизни. Сообща бороться за со­здание миро- и жизнеутверждающего мировоззрения, в котором наша жажда деятельности, столь необходимая и ценная для нас, получит свое оправдание и объяснение, свои ориентиры и закалку, будет углублена и облагорожена и в конце концов обретет способность выдвинуть и осу­ществить внушенные духом подлинной гуманности окончательные идеа­лы культуры 2 .

Вполне правомерно возникает вопрос об идейных источниках мировоззрения. Швейцер опровергает надежды на философию, ко­торой якобы удается заглянуть за «кулисы» сущности явлений и выступить в роли «дарителя» мировоззрения. Это мнение он объяв­ляет роковым заблуждением, и было бы трагичным вновь его гальва­низировать.

В истории культуры неоднократно предпринимались многочис­ленные попытки поиска смысла человеческого существования. Швей­цер исследует историю философии и этических учений от античности до Нового времени. Не отвергая этих усилий, он показывает тщет­ность попыток разгадать тайну предназначения человека. В мировом процессе не обнаруживается той целесообразности, которая могла бы подчинить себе деятельность человека и человечества. На одной из маленьких планет одного из миллионов созвездий на протяжении короткого отрезка времени живут человеческие существа. Сколько еще они будут жить? Может случиться, что и сама Земля, подобно целым космическим мирам, погибнет в результате какой-либо ката­строфы во Вселенной. Мы не знаем, что человек означает для Земли. Поэтому напрасно искать смысл в объяснении его существования.

Наше отношение к миру определяется самой главной и всеобщей ценностью, признаваемой всеми людьми: благоговением и почита­нием жизни. В этой истине заключен принцип нравственного созна­ния и поведения человека:

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 69.

2 Там же. С. 79.

Моя жизнь в самой себе носит свой смысл, который состоит в том, что я живу высшей идеей, проявляющейся в моей воле к жизни, - идеей благо­говения перед жизнью. Благодаря ей я придаю значимость своей жизни и всем окружающим меня проявлениям воли к жизни. Побуждаю себя к деятельности и создаю ценности 1 .

Так Швейцер приходит к формуле культуротворческого миро­воззрения, которая навсегда окажется связанной с его именем. Об этом он пишет в предисловии к книге «Культура и этика» в 1923 г. Вначале данный этический постулат, нравственный императив вос­принимался скептически и не сразу нашел своих сторонников. Швейцер упорно доказывал жизненность подобного мировоззрения всей своей подвижнической, благотворительной и милосердной дея­тельностью, заставляя поверить в действенность гуманизма. В наши дни принцип благоговения перед жизнью стал символом экологиче­ского движения, охраны природы от разрушения, утверждения цен­ности жизни.

Главная идея всей гуманистической концепции культуры состоит в утверждении жизни как высшей ценности. Это обязывает челове­ка во всех своих помыслах и действиях исходить из данного поло­жения. Но действительность не представляет собой идиллической картины. Она напоминает жестокую драму, полную конфликтов и трагедий, когда одна жизнь утверждает себя за счет другой, беспри­чинно разрушая и убивая все вокруг. Созидающая сила проявляется и как разрушающая.

Как же должен действовать человек в подобных сложных ситуа­циях? Ведь его жизнь неоднократно вступает в конфликт с другими: когда он идет по тропе, его ноги уничтожают крохотные живые су­щества; чтобы сохранить свою жизнь, человеку приходится убивать насекомых, обитающих в доме, уничтожать бактерии, подвергающие жизнь опасности, добывать пищу за счет растений и животных. Даже счастье человека нередко строится на вреде другим людям. Как же оправдать эту жестокую необходимость?

Принцип благоговения перед жизнью не отбрасывает конфлик­ты, но каждый вынужден решать сам, в какой степени он должен подчиниться необходимости или же содействовать сохранению жизни. «Я не должен делать ничего, кроме неизбежного, - даже самого незначи­тельного. Крестьянин, скосивший на лугу тысячу цветков для корма сво­ей корове, не должен ради забавы сминать цветок, растущий на обочине

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 87-89.

дороги, так как в этом случае он совершит преступление против жизни, не оправданное никакой необходимостью», - утверждает Швейцер 1 .

Проводя эксперименты над животными ради совершенствования методов лечения человека, мы не должны успокаивать себя тем, что жестокие действия преследуют благородные цели. Мы должны быть обеспокоены тем, чтобы уменьшить страдания этих животных, осла­бить их боль, не подвергать их напрасным ужасным мукам. Как часто люди не думают об этом, избавляя себя от лишних хлопот. Если жи­вотные испытывают страдания от безжалостных людей или от жесто­ких игр детей, то во всем этом наша вина, с болью заключает Швейцер. Надо в самом себе создавать такое умонастроение, которое побуж­дает делать добро по отношению ко всему живому. Никто не должен облегчать собственное бремя ответственности, успокаивая свою со­весть, проходя мимо страданий как якобы неизбежных, молчаливо соглашаясь с творимым злом. Отношение к животным и растениям, проникнутое принципом благоговения перед жизнью, может служить показателем нравственности и культуры.

Но особенно высокую ответственность за ценность жизни должен проявлять человек по отношению к другим людям и к самому себе. Здесь нет готовых рецептов, каждый должен решать сам, чем он мо­жет пожертвовать от собственной жизни, от своей собственности, сво­их прав, счастья, времени, покоя и что должен оставить себе. В этом проявляется свободное решение индивида.

«Этика благоговения перед жизнью - неумолимый кредитор, отбира­ющий у человека его время и его досуг», - пишет Швейцер 2 .

Она нашептывает человеку тревожные мысли: все, что тебе дано больше, чем другим, - здоровье, способности, талант, успех, чудес­ное детство, тихий домашний уют, - нельзя считать само собой разу­меющимся. Ты обязан отплатить за это, отдать силы своей жизни ра­ди другой жизни. Человек не должен следовать лишь эгоистическим устремлениям:

Открой глаза и поищи, где человек или группа людей нуждается немного в твоем участии, в твоем времени, в твоем дружеском расположении, в твоем обществе, в твоем труде. Может быть, ты окажешь добрую услугу человеку, чувствующему себя одиноко, или озлобленному, или больному, или неудачнику. Может быть, это будет старик или ребенок. Или доброе дело сделают добровольцы, которые пожертвуют своим свободным вече-

1 Там же. С, 223.

2 Там же. С. 225.

ром или сходят по какому-либо делу для других. Кто в силах перечислить все возможности использования этого «ценного капитала», называемого человеком? 1

В подобном участии нуждаются во всех уголках мира. Надо не от­вергать этой возможности, не бояться разочарования, не ждать на­град. Таковы судьба и предназначение человека. Этика благоговения перед жизнью не позволяет ученому жить только наукой, художни­ку - только искусством, занятому человеку - только работой. Она требует от всех, чтобы частичку своей жизни отдавали другим лю­дям. В какой форме и в какой степени - решает каждый сам, соот­ветственно своим возможностям и обстоятельствам. Один делает это незаметно, не нарушая нормального течения своей жизни; другой склонен к ярким, эффектным поступкам. Никто не должен судить кого-либо из окружающих: важно, чтобы каждый совершал добро, .проявлял терпение, добросердечность к людям. В этом заключается гуманность жизни и поведения человека. Обновление культуры воз­можно только на данном основании. В подобном деле не могут по­мочь ни принципы целесообразности, ни вульгарная мораль благо­приятных обстоятельств, ни бессмысленные идеалы власти, нации, ни политические программы, предлагаемые лидерами и пропаган­дой. Все возникающие в обществе проекты, программы, принципы надо тщательно поверять этикой благоговения перед жизнью. Одоб­рять можно только то, что согласуется с гуманностью:

Мы прежде всего обязаны свято защищать интересы жизни и счастья человека. Мы должны вновь поднять на щит священные права челове­ка. Мы требуем вновь восстановить справедливость. Фундаментом права является гуманность 2 .

В этом Швейцер видит гражданский и нравственный дслг че­ловека.

Сущность культуры в том, что она всемерно содействует проникнове­нию принципа благоговения перед жизнью в сознание отдельных лю­дей и всего человечества.

Четыре идеала образуют культуру: идеал человека, идеал соци­ального и политического единения; идеал религиозно-духовного единения; идеал человечества. Пренебрежение к идеалам как неосу­ществимым в жизни достаточно прочно укоренилось в сознании лю-

1 Швейцер А. Благоговение перед жизнью. С. 225.

2 Там же. С. 229.

дей. Считается, что человек должен все помыслы направить лишь на улучшение собственного бытия под давлением жизненных условий. На самом деле, лишаясь идеалов духовности, он превращается в че­ловека-вещь. Людям недостает духовности, которая придает им жиз­ненные силы для взаимного понимания и доверия. Однако это воз­можно при соблюдении принципа благоговения перед жизнью как главного условия гуманности. В этом и заключается идеал человече­ства. Гуманность побуждает прислушиваться к голосу не только ра­зума, но и сердца. Доброта должна стать действенной силой истории, положить начало веку гуманности. В этом заключается историче­ский смысл гуманистического мировоззрения.

Завершая изложение взглядов Швейцера на культуру, необхо­димо сделать еще один штрих к его портрету как мыслителя и обще­ственного деятеля: упомянуть об отношении к России. Вполне оче­видно, что духовная связь с русской культурой способствовала укреп­лению его веры в силу и действенность провозглашенных нравствен­ных принципов.

Эти связи выявлены философом В. А. Петрицким, исследовате­лем жизни и творчества Швейцера. Он обращает внимание на бли­зость нравственных позиций Швейцера и Л. Н. Толстого в обоснова­нии этики ненасилия. В Нобелевской речи Швейцер отмечает вклад Л. Н. Толстого в утверждение идей мира.

Швейцер неоднократно обращался к творчеству Ф. М. Достоев­ского, внимательно читал романы «Идиот», «Братья Карамазовы», о чем свидетельствуют его пометки. Он был знаком с работами узни­ка Шлиссельбургской крепости Н. А. Морозова, с его исследованием личности Иисуса Христа.

Увлечение Швейцера музыкой не оставило его равнодушным к русской музыкальной культуре. В его библиотеке было сочинение Н. А. Римского-Корсакова «Рукописи моей музыкальной жизни». Он испытывал симпатии к творчеству М. П. Мусоргского и А. Н. Скря­бина. В библиотеке и архиве Швейцера находились книги Н. Бер­дяева, Л. Шестова, П. Успенского, Н. Лосского - видных мыслителей России Серебряного века. Многие их идеи разделялись Швейцером. Наблюдается определенное сходство умонастроений Швейцера при рассмотрении роли человека во Вселенной со взглядами Н. К. Рери­ха. Оба философа выступают за безграничные возможности нравст­венного совершенствования человека. Швейцер неоднократно вы­сказывал желание приехать в Россию, но не было возможности для осуществления его планов.

Идеи Швейцера постепенно завоевали всемирное признание. Его книги переведены на многие языки; в европейских, азиатских, афри­канских странах созданы общественные объединения, посвященные претворению в жизнь его идей.

Этика благоговения перед жизнью стала основой экологического движения, вошла в программы средних школ. Успешно действует Всемирная ассоциация друзей Альберта Швейцера. Международных Швейцеровских премий удостоены многие деятели культуры. Куль­турологические идеи А. Швейцера стали неотъемлемой частью ду­ховной жизни XX в.

Читай биографию философа мыслителя: факты жизни, основные идеи и учения
АЛЬБЕРТ ШВЕЙЦЕР
(1875-1965)

Немецко-французский мыслитель, представитель философии культуры, протестантский теолог и миссионер, врач и музыковед. Лауреат Нобелевской премии мира (1952). Исходный принцип мировоззрения Швейцера - "преклонение перед жизнью" как основа нравственного обновления человечества.

Альберт Швейцер родился 14 января 1875 года в городке Кайзерсберг, в Верхнем Эльзасе. Он был вторым ребенком пастора Людвига Швейцера и его жены Адели. Годом раньше увидел свет первый ребенок Швейцеров - девочка. В последующие годы у Альберта Швейцера появились еще три сестры и брат. Одна из сестер, Эмма, умерла во младенчестве. По собственному свидетельству Альберта Швейцера, у него, как и у его сестер и брата, было счастливое детство.

Пастор Людвиг Швейцер стоял во главе небольшой протестантской общины Кайзерсберга. В городке насчитывалось лишь несколько десятков лютеран, поскольку подавляющее большинство населения составляли католики. Сам пастор был родом из Пфаффенгофена, в Нижнем Эльзасе. Его отец служил там учителем и органистом. Трое его братьев избрали себе ту же профессию. Мать Альберта Швейцера, урожденная Шиллингер, была дочерью священника городка Мюльбаха, расположенного в долине Мюнстера, в Верхнем Эльзасе.

Вскоре после рождения Альберта его родители переехали в Гунсбах. Поскольку французская провинция Эльзас была аннексирована Германией в результате франко-прусской войны 1871 года, Швейцер получил германское гражданство. Родители его были французы, и Альберт научился бегло говорить на обоих языках. Под руководством отца он в пятилетнем возрасте начал играть на рояле, спустя четыре года он уже мог иногда подменять органиста деревенской церкви.

Посещая среднюю школу в Мюнстере, а затем в Мюльхаузене, Швейцер одновременно учился игре на органе у Евгения Мюнха. Окончив школу в 1893 году, он поступил в Страсбургский университет, где изучал теологию и философию. Первый экзамен по теологии он сдал в 1898 году, тогда же ему была назначена стипендия, давшая Швейцеру возможность изучать философию в Парижском университете (Сорбонна) и брать уроки игры на органе у Видора. Всего за четыре месяца он написал диссертацию: "Суть веры, философия религии" и в 1899 году стал доктором философии. Два года спустя он получил степень доктора теологии, защитив диссертацию о значении Тайной вечери.

В 1902 году Швейцер был назначен профессором теологического колледжа Св. Фомы, а через год стал его директором. Помимо чтения лекций, Швейцер играл на органе и занимался научной работой. Главный теологический труд Швейцера - "Вопрос об историческом Иисусе" (1906), в нем Швейцер отверг попытки модернизировать Иисуса или отказать ему в историчности. Швейцер подчеркнул эсхатологический характер миссии Христа и усмотрел в его страданиях средство достижения Царства Божия на земле.

В то же время Швейцер стал крупнейшим специалистом по творчеству Баха, биографию которого он издал в 1908 году (Баху была посвящена его докторская диссертация по музыковедению, защищенная в Страсбурге тремя годами позже). Швейцер рассматривал Баха как религиозного мистика, чья музыка соединяла текст с "истинными поэмами природы". Его книга опровергла "педантический взгляд на музыку Баха, якобы интеллектуальную и суровую", писала Розалин Турек, "но отклонила и романтическую сентиментальность, с которой Баха привыкли исполнять".

Швейцер являлся крупнейшим экспертом по конструкции органов. Его книга на эту тему, вышедшая в 1906 году, спасла множество органов от неоправданной модернизации. Несмотря на достижения в области философии, теологии, музыковедения, Швейцер чувствовал себя обязанным исполнить клятву, данную самому себе в возрасте 21 года. Считая себя в долгу перед миром, Швейцер тогда решил заниматься искусством и наукой до 30 лет, а затем посвятить себя "непосредственному служению человечеству". Статья о нехватке врачей в Африке, прочитанная им в журнале Парижского миссионерского общества, подсказала Швейцеру, что надо делать. "Отныне мне предстояло не говорить о Евангелии любви, - объяснял он позже, - но претворить его в жизнь".

Оставив работу в 1905 году, Швейцер поступил в медицинский колледж Страсбургского университета, возмещая расходы на обучение за счет органных концертов. В 1911 году он сдал экзамены.

Весной 1912 года Швейцер отказался от преподавания в Страсбургском университете, а также от чтения проповедей в церкви Св. Николая. Ему нужно было время для работы над дипломом и к тому же для подготовки к предстоящей поездке в Африку.

…37 лет, можно сказать, зенит жизни человека. Швейцер до сей поры уделял мало времени жизненным утехам. Разумеется, он ходил в гости и не отказывался выпить с друзьями рюмку эльзасского вина, которое предпочитал всем другим. Этот обходительный мужчина высокого роста, приятной наружности имел успех у женщин. Не одна девушка была готова стать спутницей жизни этого разносторонне одаренного и столь популярного в Обществе человека.

Но, очевидно, Швейцер был необыкновенно требователен не только к себе, но и к потенциальной подруге, и эта требовательность исключала какие-либо случайные связи, для пустого же флирта ему попросту было жаль времени, которого, как известно, ему всегда не хватало. Возможно, подобная сдержанность порождалась еще известной робостью.

Весной 1909 года Альберт Швейцер подружился с Еленой Бреслау, дочерью преподавателя Страсбургского университета. Поистине эти двое нашли друг друга. Елена всегда стремилась помогать униженным, обездоленным, оскорбленным. Она готова была помочь Швейцеру в осуществлении той грандиозной задачи, которую он перед собой поставил.

18 июня 1912 года состоялось бракосочетание Альберта Швейцера и Елены Бреслау. Швейцер с женой стали тотчас же готовиться к отъезду в Африку. Сам он тоже прошел в Париже курс тропической медицины. Надо было тщательно продумать, какое медицинское оборудование, какие лекарства брать с собой в Африку. Малейшая оплошность, отсутствие какого-либо хирургического инструмента или же лекарства могли обернуться трагедией. Из Европы все это могло быть прислано лишь много месяцев спустя! Супруги Швейцер располагали к тому же весьма ограниченными средствами, приходилось считаться и с этим.

К этому времени еще не была завершена работа над рукописями. Готовилось второе издание книги "История изучения жизни Иисуса". Кроме того, Швейцер работал над второй частью "Истории исследования учения Павла" и беспрестанно отвечал на письма из разных городов и церковных общин, авторы которых просили у него совета по вопросам органостроения. Альберт Швейцер не справился бы с таким объемом работы, не будь у него верной и толковой помощницы в лице Елены Бреслау.

Однако самой неотложной задачей оставалось написание диссертации по медицине. Швейцер избрал для нее любопытную тему: "Психиатрическая оценка личности Иисуса".

В 1913 году Швейцер с женой отплыли в Африку, по поручению Парижского миссионерского общества они должны были основать больницу при миссии в Ламбарене (Французская Экваториальная Африка, ныне Габон). Потребность в его услугах была огромной. Не получая медицинской помощи, туземцы страдали от малярии, желтой лихорадки, сонной болезни, дизентерии, проказы. В первые же девять месяцев Швейцер принял 2 тысячи больных. В 1917 году Швейцер и его жена, как германские подданные, были интернированы во Францию до конца первой мировой войны. В 1919 году у них родилась дочь Рена.

После освобождения Швейцер провел еще семь лет в Европе. Истощенный, больной, измученный необходимостью выплачивать долги по Ламбарене, он работал в муниципальной больнице в Страсбурге. Кроме того, он возобновил органные концерты. С помощью архиепископа Натана Сёдерблю Швейцер в 1920 году давал концерты и читал лекции в Упсальском университете и других местах.

В эти годы Швейцер развил систему этических принципов, которую назвал "Почтение к жизни". Свои взгляды он изложил в книгах "Философия культуры I: Упадок и возрождение цивилизации" и "Философия культуры II: Культура и этика", опубликованных в 1923 году". Определение этики представляется мне таким, - объяснял Швейцер - То, что поддерживает и продолжает жизнь, - хорошо, то, что повреждает и нарушает жизнь, - плохо. Глубокая и всеобщая этика имеет значение религии. Она и есть религия". Почтение к жизни, продолжал Швейцер, "требует от каждого жертвовать частицей своей жизни ради других".

Швейцер снова собирался в Ламбарене. Существовала одна важная проблема, которая долгое время ставила под вопрос планы Швейцера: его жене по состоянию здоровья была противопоказана Африка, не говоря уже о том, что ей надо было растить пятилетнюю дочь Рену. Супругам Швейцер пришлось принять суровое решение - о разлуке на долгие годы И только благодаря тому, что Елена понимала важность замысла своего мужа и, находясь в Европе, деятельно помогала ему во всем, Швейцеру удалось заново создать, а впоследствии и расширить прославившуюся на весь мир больницу в Ламбарене.

Совместно с Эммой Мартин она великолепно организовала постоянную помощь больнице из Европы. Таким образом, заслуга Елены Швейцер в осуществлении дела, которому посвятил свою жизнь ее муж, весьма велика.

В 1923 году, в Верхнем Шварцвальде, в городке Кенигсфельд, Швейцер построил дом для своей жены и ребенка. Он не хотел уезжать в Африку, пока дом не будет готов. Много времени провел он со строителями. Часто, засучив рукава, он и сам брался за работу. С неизменным рюкзаком на спине, он приезжал на велосипеде на строительную площадку, минуя французскую границу. В ту пору послевоенная Германия переживала период острейшей инфляции, и строители радовались куску мяса и даже хлеба куда больше, чем любому вознаграждению в обесцененных денежных знаках.

Отъезд в Африку был назначен на начало 1924 года. Вернувшись в Ламбарене, Швейцер нашел больницу в руинах. Его новая больница постепенно превратилась в комплекс из 70 зданий, в ее штат входили врачи и медсестры из числа добровольцев. Комплекс строился как типичное африканское селение, электричество было проведено только в операционные. Вокруг свободно бродили животные, и членам семьи разрешалось ухаживать за больными во время выздоровления. Целью Швейцера было вызвать доверие туземцев, оказывая им помощь в знакомых для них условиях. К началу 1960-х годов в больнице Швейцера размещалось 500 человек.

Периоды работы в Африке Швейцер чередовал с поездками в Европу, во время которых читал лекции, давал концерты, чтобы собрать средства для больницы. Он был удостоен многих наград.

В 1928 году город Франкфурт наградил его премией имени Гете, воздав должное "гетевскому духу" Швейцера и его служению человечеству. Когда в 1939 году в Европе началась война, лекарства для Ламбарене стали поступать из США, Австралии, Новой Зеландии. После войны поток грузов возрос.

После войны ученый встречался с Альбертом Эйнштейном. Швейцер уверял Эйнштейна, что разум и нравственное начало возобладают над слепыми разрушительными инстинктами, что в мировом общественном мнении произойдут глубокие изменения, которые должны неизбежно повести к отказу от войн.

В 1951 году Швейцер получил премию Мира западногерманской ассоциации книгоиздателей и книготорговцев. В том же году он был избран членом Французской академии.

В 1953 году Швейцер находился в Ламбарене, когда пришла весть о присуждении ему Нобелевской премии мира. Представитель Норвежского нобелевского комитета Гуннар Ян отметил: "Швейцер показал, что жизнь человека и его мечта могут слиться воедино. Его работа вдохнула жизнь в понятие о братстве, его слова достигли сознания бесчисленных людей и оставили там благотворный след". Швейцер не мог оставить своих обязанностей в Африке, чтобы присутствовать на церемонии награждения, поэтому премию принял французский посол в Норвегии На деньги, полученные от Нобелевского комитета, Швейцер построил лепрозорий недалеко от больницы в Ламбарене.

В конце 1954 года великий гуманист и мыслитель отправился в Осло, где 4 ноября выступил с Нобелевской лекцией "Проблемы мира". В ней он выразил убежденность, что человечество должно отказаться от войн по этическим причинам, так как "война делает нас виновными в преступлении бесчеловечности". По его мнению, лишь тогда, "когда идеал мира укоренится в людском сознании, можно будет ожидать эффективной работы учреждений, призванных оберегать мир".

В 1957 году Швейцер выступил с "Декларацией совести", переданной по радио из Осло. В ней он призвал всех простых людей мира объединиться и потребовать от своих правительств запрещения испытаний ядерного оружия. Вскоре после этого 2 тысячи американских ученых подписали петицию о прекращении атомных испытаний. Бертран Рассел и Кэнон Коллинз в Англии развернули кампанию за ядерное разоружение.

В 1958 году начались переговоры о контроле над вооружениями, которые пять лет спустя завершились формальным договором сверхдержав о запрете на испытания.

Деятельность Швейцера оценивали по-разному. Некоторые считали его медицинскую практику в джунглях расточительством таланта, другие обвиняли его в бегстве от жизни. Джеральд Макнайт в книге "Вердикт Швейцеру" назвал Ламбарене местом, где Швейцер мог осуществлять абсолютную власть. Многие журналисты считали патерналистское отношение Швейцера к пациентам реминисценцией времен миссионерства. Критики отмечали и его непонимание националистических устремлений Африки, жесткое, авторитарное обращение с помощниками, кое-кто из посетителей говорил о низком уровне санитарии в больнице Швейцера.

Несмотря на это, многие (особенно в Америке) видели в Швейцере святого XX века. Благодаря публичным выступлениям и фотографиям в прессе его узнавали во всем мире. Один из посетителей Ламбарене особо отметил его руки "с огромными чуткими пальцами, которые одинаково ловко зашивали рану, чинили крышу, играли Баха на органе, записывали слова о значении Гете для цивилизации в период упадка".

Последнее, что сделал Швейцер при жизни для дела мира, - подписал за несколько дней до кончины уже совсем непослушной рукой обращение лауреатов Нобелевской премии к главам правительств крупнейших государств с требованием немедленно прекратить преступную войну во Вьетнаме. Текст обращения ему прислал известный американский ученый и борец за мир Лайнус Полинг. Полинг торопил Швейцера с отправкой подписанного им обращения, и девяностолетний старик сам понес пакет к уходившему из Ламбарене речному пароходу.

Назад, к дому, он не спешил, а, воротясь, лег на свою почти походную койку, попросил поставить долгоиграющую пластинку с записью фуг и прелюдий Баха и больше уже не вставал. Швейцер скончался в Ламбарене 4 сентября 1965 года, его похоронили рядом с женой, умершей в 1957 году. Руководство больницей перешло к их дочери.

Жизнь, согласно Швейцеру, как самое сокровенное из того, что создала природа, требует к себе величайшего уважения.

"Этика благоговения перед жизнью, - писал Швейцер, - не делает различия между жизнью высшей или низшей, более ценной или менее ценной". Нельзя с пренебрежением относиться к примитивным формам жизни, бездумно уничтожать их. Кто знает, какое значение имеет та или иная ветвь вечного древа жизни во Вселенной? Нравственный принцип благоговения перед жизнью, который был сформулирован Швейцером в самом начале нашего века, ныне выступает основополагающим при становлении новой отрасли знания - экологической этики.

Взаимосвязь и взаимообусловленность различных форм жизни в окружающем нас мире должна определять такие отношении между ними, которые направлены на сохранение и совершенствование жизни вообще, иначе прогрессивное развитие ее невозможно. Поэтому нравственность - не только закон жизни, но и условие ее существования и развития. Нравственность выступает также объективным условием становления, развития и нормального функционирования общества.

"Лишь благодаря нравственному отношению ко всему живому достигаем мы духовной связи со Вселенной". Если существуют все-таки внеземные цивилизации, возможный контакт между ними и земной цивилизацией виделся Альберту Швейцеру актом взаимопонимания, взаимодоверия и взаимопомощи. Не случайно знаменитый голландский математик X. Фрейденталь в основу языка космических сообщений закладывал не только логические, математические, но и нравственные символы, справедливо полагая универсальными нравственные законы.

Своим учением о благоговении перед жизнью Швейцер наряду с К. Циолковским заложил основы космической этики будущего. Этика Швейцера конкретна. Один из ее принципов - "человек - человеку". Как раз и направлен на то, чтобы любой из нас помогал другим, ближним и дальним, помогал конкретным делом - материально, морально, состраданием, милосердием и спасением. Принцип "судьба обязывает" требует большей отдачи от тех, кто здоров и силен, состоятелен и удачлив, талантлив и деятелен, в пользу больных и страждущих, немощных, лишенных возможности быть деятельными.

Более полувека лечил больных врач Альберт Швейцер, не оставляя литературной работы и философских размышлений, выезжая, как только это становилось возможным, с концертами в Европу. И народ современного африканского государства Габон свято хранит память о человеке, пришедшем в их края не грабить, не обогащаться, но сострадать и помогать. Швейцер никогда не причислял себя к сонму пророков, сердился, когда ему говорили о том, что сбывается многое из того, что он предвидел. Более всего почитал дело. Любимый девиз его - гетевское "Вначале было дело".

Может быть, именно поэтому неразрывны в его жизни духовное и материальное, слово и дело. Люди устали от лозунгов и обещаний, устали ждать несбыточного созидания завтрашнего "города-сада". Человеческая жизнь коротка, и сегодня следует всем нам заняться деланием, работать так, чтобы уникальное событие - появление нового человека в мире - не омрачалось насилием, голодом, войной или прогрессирующим умиранием природы. К этой высокой цели призывал человечество Альберт Швейцер.

* * *
Вы читали биографию философа, факты его жизни и основные идеи его философии. Эту биографическую статью можно использовать, как доклад (реферат, сочинение или конспект)
Если вас интересуют биографии и учения других (русских и зарубежных) философов, то читайте (содержание слева) и вы найдёте жизнеописание любого великого философа (мыслителя, мудреца).
В основном, наш сайт (блог, сборник текстов) посвящён философу Фридриху Ницше (его идеям, произведениям и жизни) но в философии всё связано и нельзя понять одного философа, совсем не читая других...
В XX веке среди философских учений можно выделить - экзистенциализм - Хайдеггер, Ясперс, Сартр...
Первый известный на Западе русский философ - Владимир Соловьев. Лев Шестов был близок к экзистенциализму. Наиболее читаемый на Западе из русских философов - Николай Бердяев.
Спасибо за чтение!
......................................
Copyright:

«Я не знаю, как сложится ваша судьба, но одно я знаю точно: только те из вас будут счастливы, кто станет искать и найдёт возможность служить другим.



Делайте то, что в ваших силах. Недостаточно сказать: „Я зарабатываю, чтобы поддерживать семью. Я хорошо выполняю работу. Я хороший отец. Я хороший муж. Я добрый прихожанин“. Все это хорошо, но вы должны делать и еще нечто. Всегда ищите возможность делать доброе дело. Каждый человек должен собственным путем искать возможность стать еще благороднее и реализовывать свое истинное человеческое достоинство. Вы должны некоторое время уделять и своим собратьям. Пусть это немного, но сделайте хоть что-нибудь для тех, кто нуждается в человеческой помощи, нечто такое, за что вы не получите никакой другой платы, кроме самой привилегии выполнять этот труд».



Альберт ШВЕЙЦЕР (1 января 1875 — 4 сентября 1965)

Сегодня день памяти Альберта Швейцера — немецкого теолога, философа, музыканта и врача, лауреата Нобелевской премии 1952 года. Великого Гуманиста XX века.

На полученные средства от премии он построил целую деревню для прокаженных в африканском Ламбарене. Ламбарене — это городок в Габоне, в котором Швейцер основал свою больницу/лепрозорий и где проработал 50 лет, выучившись в 30 лет на врача. Швейцер участвовал в строительстве больницы — как архитектор, прораб, рабочий. В больнице он работал и терапевтом, и хирургом, и акушером. В первый год работы в Африке он помог почти двум тысячам пациентам. Швейцер прожил 90 лет и работал до конца своих дней. Больница, основанная им, существует и работает до сих пор. И его «личный пример — не просто лучший метод убеждения, а единственный» (цитата Швейцера).

«Мне кажется, — писал Альберт Эйнштейн, — что его работа в Ламбарене в значительной степени была плодом протеста против наших морально окостеневших и бездушных традиций цивилизации — зла, против которого одиночки бессильны. Он не проповедовал, не убеждал и не мечтал о том, что его пример станет образцом и утешением для многих. Просто он действовал, исходя из внутренней необходимости. В конце концов должно же быть несокрушимое доброе начало во многих людях, иначе они никогда не признали бы его скромного величия».

Альберт Швейцер вошел в историю не только как великий подвижник, но и как философ, подаривший миру свою удивительную, универсальную «Этику благоговения перед жизнью». Принцип бережного отношения к любой форме жизни.

«Главной ошибкой всех существовавших до сих пор видов этики было мнение, что заниматься нужно отношением человека к человеку. В действительности же речь идет о том, как человек относится к природе и ко всему живому, что его окружает. Он станет этичен лишь тогда, когда жизнь, как таковая, жизнь растений и животных будет для него также священна, как жизнь человека и, когда он посвятит себя жизни, находящейся в бедствии. Гуманным отношением ко всем живым созданиям мы проявляем своё духовное отношение ко Вселенной».

Но этика благоговения перед жизнью не считает, что людей надо осуждать или хвалить за то, что они чувствуют себя свободными от долга самоотречения ради других людей. Она требует, чтобы мы в какой угодно форме и в любых обстоятельствах были людьми по отношению к другим людям. Тех, кто на работе не может применить свои добрые человеческие качества на пользу другим людям и не имеет никакой другой возможности сделать это, она просит пожертвовать частью своего времени и досуга, как бы мало его ни было.



Подыщи для себя любое побочное дело, говорит она, пусть даже незаметное, тайное. Открой глаза и поищи, где человек или группа людей нуждается немного в твоем участии, в твоем времени, в твоем дружеском расположении, в твоем обществе, в твоем труде. Может быть, ты окажешь добрую услугу человеку, чувствующему себя одиноко, или озлобленному, или больному, или неудачнику. Может быть, это будет старик или ребенок. Или доброе дело сделают добровольцы, которые пожертвуют своим свободным вечером или сходят по какому-либо делу для других.

Кто в силах перечислить все возможности использования этого ценного капитала, называемого человеком! В нем нуждаются во всех уголках мира. Поэтому поищи, не найдешь ли ты применения своему человеческому капиталу. Не пугайся, если вынужден будешь ждать или экспериментировать. Будь готов и к разочарованиям. Но не отказывайся от этой дополнительной работы, которая позволяет тебе чувствовать себя человеком среди людей. Такова твоя судьба, если только ты действительно этого хочешь...



Так говорит истинная этика с теми, кто может пожертвовать частицей своего времени или человечности. Пожелаем им счастья, если они послушаются ее голоса и уберегут себя тем самым от духовного оскудения.



Всех людей независимо от их положения этика благоговения перед жизнью побуждает проявлять интерес ко всем людям и их судьбам и отдавать свою человеческую теплоту тем, кто в ней нуждается. Она не разрешает ученому жить только своей наукой, даже если он в ней и приносит большую пользу. Художнику она не разрешает жить только своим искусством, даже если оно творит добро людям. Занятому человеку она не разрешает считать, что он на своей работе уже сделал все, что должен был сделать. Она требует от всех, чтобы они частичку своей жизни отдали другим людям».



(Фрагмент из книги А.Швейцера «Культура и этика», Albert Schweitzer. Kultur und Ethik. München, 1960)

Альберт Швейцер (1875-1965) занимает в культуре XX в. особое место - он принадлежит одновременно и интеллектуально-философской традиции и традиции социально-нравственного реформаторства. Он как бы возвращает нас ко временам древних мудрецов и пророков, когда закладывались духовные основы цивилизаций, когда слово сливалось с поступком, знания воспринимались в их нравственно обязывающем значении, достойный образ жизни рассматривался как продолжение правильного образа мыслей. Основное внимание А.Швейцера направлено на критику ценностных оснований современной европейской культуры. Он считал, что европейская культура потеряла смысл, цель, пошла по ложному, гибельному пути, и свою задачу он видел в том, чтобы дать ей новые духовно-нравственные перспективы. В этом желании остановить гибельное развитие человечества, вернуть его к чистым религиозно-нравственным истокам Швейцер был редкостен, но не одинок; он находился в ряду таких людей как Л.Н.Толстой, М.Ганди, М-Л.Кинг.

А.Швейцер разрабатывал разнообразные теологические и философские проблемы. Ему принадлежат такие фундаментальные труды как "От Реймаруса до Вреде. История исследований жизни Иисуса" (Von Reimaarus zu Wrede-Geschichte der Leben-Jesu-Forschung. 1906);

"Мистицизм Апостола Павла" (Die Mystik des Apostels Paulus. Tubingen, 1930); "Мировоззрение индийских мыслителей. Мистика и этика" (Die Weltanschauung der indischen Denker. Mystik und Ethik, 1935). Основное свое дело мыслитель видел во всестороннем обосновании Нового жизнеучения, которое он назвал этикой благоговения перед жизнью. Этому посвящена большая часть сочинений А.Швейцера, центральное место среди которых занимает "Философия культуры", состоящая из двух частей: "Упадок и возрождение культуры" (Verfall und Wiederaufbau der Kultur. Kulturphilosophie. Erster Teil, 1923); "Культура и этика" (Kultur und Ethik. Kulturphilosophie. Zweiter Teil, 1923).

Учение и биография Швейцера неразрывно связаны. Он стремился придать своей жизни достоинство этического аргумента и воплотить идеал человечности, который он теоретически обосновывал.

Альберт Швейцер родился в 1875 г. вторым ребенком в семье священника Людвига Швейцера в небольшом городке Кайзерберге в Верхнем Эльзасе. Его мать также была дочерью священника. Вскоре после рождения сына семья переехала в расположенный неподалеку городок Гюнсбах, где, как пишет Швейцер, он вместе со своими тремя сестрами и братом счастливо провел юношеские годы. Он рос в скромном достатке, в заботах любящих, хотя и строгих, родителей. Альберта отличали нравственная впечатлительность и сила воли.

Жизнь Альберта Швейцера и далее складывалась вполне благополучно. У него рано обнаружились разнообразные дарования, которые в сочетании с приобретенными в ходе семейного воспитания протестантскими добродетелями - трудолюбием, упорством и методичностью - предопределили успешную карьеру. Он закончил гимназию, затем Страсбургский университет, где изучал теологию и философию. Продолжил обучение философии и музыке в Париже. К 30-ти годам Альберт Швейцер был уже признанным теологом, многообещающим философом, органистом, мастером органостроения, музыковедом. Его книга о Бахе принесла ему европейскую известность. Он был удачлив в службе, имел широкий круг друзей. На подходе к вершинам славы он решает все разом поменять: Европу - на Африку, профессиональный труд - на служение страждущим, поприще ученого и музыканта - на скромную долю врача, ясное благополучное будущее - на неопределенную жизненную перспективу, сопряженную с неимоверным трудностями и непредсказуемыми опасностями. Почему он так поступил? Ни сам Швейцер, ни его исследователи не смогли ответить на этот вопрос сколько-нибудь убедительно.

Рассмотрим прежде всего фактическую сторону дела. Вот как описывает сам Швейцер историю этого растянувшегося на многие годы решения: "Однажды солнечным летним утром, когда - а это было в 1896 г. - я проснулся в Гюнсбахе во время каникул на Троицын день, мне в голову пришла мысль, что я не смею рассматривать это счастье как нечто само собою разумеющееся, а должен за него чем-то отплатить. Раздумывая над этим, лежа еще в постели, в то время, когда за окном пели птицы, я пришел к выводу, что было бы оправданным до тридцати лет жить ради наук и искусств, чтобы затем посвятить себя непосредственному служению человеку". Вопрос о том, чем и как он конкретно будет заниматься после тридцати лет, Швейцер тогда оставил открытым, доверившись обстоятельствам. Годы шли, приближаясь к обозначенному рубежу. И однажды, осенью 1904 г., он увидел на своем столе среди почты зеленую брошюру ежегодного отчета Парижского миссионерского общества. Откладывая ее в сторону, чтобы приступить к работе, он вдруг задержался взглядом на статье "В чем испытывает острую нужду миссия в Конго?" и стал читать. В ней содержалась жалоба на нехватку людей с медицинским образованием для миссионерской работы в Габоне, северной провинции Конго, и призыв о помощи. "Закончив чтение, - вспоминает Швейцер, - я спокойно принялся за работу. Поиски завершились". Однако прошел еще год, прежде чем он объявил о своем решении родным и друзьям (до этого он поделился своими мыслями лишь с одним не названным им близким другом). Это был год раздумий, взвешивания своих сил и возможностей, строгой рациональной проверки намерения на осуществимость. И он пришел к заключению, что способен поднять намеченное дело, что для этого у него хватит здоровья, энергии, выдержки, здравого смысла, и в случае неудачи - стойкости, чтобы пережить крах. Теперь оставалось только легализовать принятое решение. 13 октября 1905 г., будучи в Париже, он опустил в почтовый ящик письма, в одном из которых снимал с себя обязанности по руководству семинарией св. Фомы в Страсбурге, а в остальных извещал родителей и ближайших знакомых о том, что, начиная с зимнего семестра, он становится студентом медицинского факультета и намерен по окончании его поехать врачом в Экваториальную Африку. Примечательно, что швейцеровская трехступенчатая модель принятия решения воспроизводит выявленную еще Аристотелем схему морального выбора: а) общая ценностная ориентация воли; б) конкретное намерение, состоящее в рациональной калькуляции противоборствующих мотивов, выборе средств; в) решение.

Решение Швейцера вызвало среди родных и друзей настоящий переполох. Недоумение и непонимание переходило в активное противодействие. Но никакие эмоциональные оценки и благоразумные доводы не могли его поколебать. Ведь принятое решение было не началом, а итогом почти десятилетних раздумий. Швейцер лишь еще более укрепился в уверенности, что нельзя навязывать другим людям своих мнений и оценок, живо почувствовал безнравственность любых попыток вторжения в чужую душу. Много раз повторит он в своих произведениях и свято будет всю жизнь блюсти заповедь: "Не судите других".

Альберт Швейцер закончил медицинский факультет, занялся врачебной практикой, защитил диссертацию по медицине ив 1913 г. вместе с Еленой Бреслау, на которой женился за год до этого, отправился в Африку, в ставшее с тех пор знаменитым местечко Ламбарене. Там он сразу же приступил к врачебной деятельности и начал строить больницу, средства на которую были собраны им заблаговременно. Швейцер остался верен избранному пути до конца своей долгой жизни. Он много раз приезжал в Европу, оставаясь в ней иногда по несколько лет, среди прочего и даже в первую очередь для того, чтобы добыть деньги для своей больницы, которая со временем разрослась в небольшой медицинский городок. Однако основным его делом было лечение больных в Африке.

Как известно, Швейцер не раз пытался реализовать свой принцип служения человеку: в студенческие годы он хотел принять участие в попечении о беспризорных детях, позже занимался устройством жизни бродяг и людей, отбывших тюремное заключение. Однако эта деятельность не удовлетворяла его, ибо ставила в зависимость от филантропических организаций, далеко не всегда безупречных. Да и общая атмосфера благотворительной деятельности, которая во многих случаях оборачивается самообманом нечистой совести, не могла удовлетворить остро ощущавшего любую фальшь Швейцера. Работа в Африке привлекала его именно независимостью от официальной благотворительности. При этом вначале он намерен был поехать туда миссионером, но с удивлением обнаружил, что для руководителей Парижского миссионерского общества тонкости теологических убеждений имели куда более важное значение, чем готовность к христианскому служению. И тогда он решает работать только врачом, чтобы свести к минимуму зависимость от Миссионерского общества.

Конкретная форма служения человеку, избранная Швейцером, была, можно сказать, самой подвижнической: врач не навязывает свои услуги другим (иначе всегда остается сомнение в чистоте мотивов), а наоборот, другие, нуждающиеся, сами ищут помощи у него. Как врач, Швейцер мог поставить себя на службу людям практически везде, в том числе и в экваториальной Африке, в любых обстоятельствах, даже в лагере, куда он был интернирован во время первой мировой войны. Врачебная деятельность почти идеально подходила для индивидуалиста, ревниво ограничивающего свою активность пределами личной ответственности - здесь эти пределы задаются физическими возможностями самого врача.

А.Швейцер был очень организованным человеком и обладал поразительной работоспособностью. Занимаясь больницей - и как врач, и как директор, и как строитель, и как экономист, - он находил еще время для музыкальных опытов. И он не прекращал научных занятий. Начиная с первой диссертации "Философия религии И.Канта" (1899) и до конца жизни он вел исследования в области философии, этики, теологии.

В 50-е годы он включился в борьбу за мир, точнее, за запрещение атомного оружия. В 1952 г. ему была присуждена Нобелевская премия мира.

О Швейцере обычно говорят, что он отказался от судьбы процветающего европейца, блестящей карьеры ученого, педагога, музыканта и посвятил себя лечению негров никому дотоле неведомого местечка Ламбарене. Но в том-то и дело, что он не отказался. Он состоялся и как выдающийся мыслитель, деятель культуры и как рыцарь милосердия. Самое поразительное в нем - сочетание того и другого. Дилемму цивилизации и милосердной любви к человеку он снял самым продуктивным образом. Предлагаемое им решение можно резюмировать словами: цивилизацию - на службу милосердной любви. Швейцер в опыте своей жизни соединил вещи, которые считались и считаются несоединимыми: самоутверждение и самоотречение, индивидуальное благо и нравственные обязанности. Первую половину жизни он посвятил самоутверждению, вторую - самоотречению, первую - себе, вторую - другим. Соотношение этих двух моментов он понимал как иерархию и практиковал служение людям в такой форме, которая позволяла ему действовать как носителю духа цивилизации и даже продолжать (уже, конечно, в качестве побочной) свою деятельность философа и музыканта.

Умер Альберт Швейцер в Ламбарене в 1965 г. Там же он похоронен. Медицинский комплекс в Ламбарене продолжает полноценно функционировать благодаря усилиям друзей и последователей выдающегося гуманиста и мыслителя XX в.

1965 года) Германия (Germany)

В автобиографии, вышедшей в 1931, Швейцер писал: «Однажды утром в Гюнсбахе я сказал себе, что до тридцати лет считаю себя вправе читать проповеди, заниматься наукой и музыкой, но после этого рубежа посвящу себя непосредственно служению людям».

ШВЕЙЦЕР, АЛЬБЕРТ (Schweitzer, Albert) (1875–1965), теолог, философ, музыкант и врач. Родился 14 января 1875 в Кайзерсберге (Верхний Эльзас, в те годы территория Германии) в семье бедного лютеранского пастора. Детство провел в деревушке Гюнсбах в долине Мюнстера (близ Кольмара), с раннего возраста учился игре на органе, посещал реальное училище в Мюнстере, гимназию в Мюльхаузене. В 1883 поступил в Страсбургский университет, где слушал лекции В.Виндельбанда. По окончании университета защитил диссертации на соискание степеней доктора философии (1899) и лиценциата теологии (1900). Габилитационную (т.е. дающую право на преподавание) работу по теологии защитил в 1902. Во время учебы регулярно наезжал в Париж, где брал уроки игры на органе и фортепьяно. В Страсбурге много играл на органе в церкви св. Вильгельма. Увлекался музыкой И.С.Баха и Р.Вагнера. Играл на органах в Берлине, Париже и других европейских городах. В 1902 был назначен помощником приходского пастора в Страсбурге, а в 1903 возглавил фонд св. Фомы. Занимался преподавательской деятельностью, читал лекции о Шопенгауэре, Гартмане, Зудермане, Гёте, Ницше и других мыслителях. Опубликовал на французском языке труд И.С.Бах – музыкант и поэт (J.S.Bach, musicien-poиte, 1905), в 1908 вышло переработанное и расширенное издание на немецком языке под названием Иоганн Себастьян Бах (Johann Sebastian Bach). Эта книга, а также История исследования жизни Иисуса (Geschichte der Leben-Jesu-Forschuung, 2-е издание 1913; первое издание вышло в 1906 под названием От Реймаруса до Вреде (Von Reimarus zu Wrede) принесли ему широкую известность.

В автобиографии, вышедшей в 1931, Швейцер писал: «Однажды утром в Гюнсбахе я сказал себе, что до тридцати лет считаю себя вправе читать проповеди, заниматься наукой и музыкой, но после этого рубежа посвящу себя непосредственно служению людям». Швейцер никогда не участвовал в «общественной» деятельности, мыслил себя вне существующего реального мира и не стремился его изменить; он создал собственную картину мира – такого, в каком он мог бы жить в соответствии с собственными представлениями. К тому времени, когда Швейцер достиг 30-летнего возраста, он был известным теологом, педагогом и проповедником, признанным знатоком И.С.Баха и органостроения. Тем не менее он оставил свои любимые занятия и приступил к изучению медицины. На долгие годы его лозунгом стало: «Сначала я должен вылечить людей, а уж затем нести им слово Божье». Окончив курс на медицинском факультете Страсбургского университета (1905–1912), Швейцер получил степень доктора медицины (1913, тема диссертации – Психиатрическая оценка личности Иисуса) и, собрав минимальные средства на организацию санитарной станции, отправился в Африку. В 1913 ему удалось создать больницу в селении Ламбарене на реке Огове во французской колонии Французская Экваториальная Африка (в провинции Габон, в ту пору Французское Конго, впоследствии – Республика Габон).

Во время Первой мировой войны как эльзасец, а следовательно германский подданный, был интернирован и отправлен в лагерь во Францию. В 1918 – после перехода Эльзаса – Лотарингии в состав французского государства – Швейцер принял французское гражданство. Некоторое время выступал с органными концертами и лекциями в Европе, собрал средства, позволившие ему расплатиться с долгами, поправил пошатнувшееся во французских лагерях здоровье, возобновил работу над философскими трудами. Особенно популярным Швейцер был в Швеции, где на его лекции стекалось множество людей со всех концов страны. С этого времени начался своеобразный «культ Швейцера», благодаря которому на протяжении многих лет удавалось поддерживать деятельность больницы в Ламбарене. Экономии средств способствовал подчеркнуто спартанский образ жизни Швейцера. В 1923 вышла начатая еще в Габоне книга Культура и этика, в которой мыслитель высказал главную свою идею.

Анализирую современное состояние европейской культуры, Швейцер задался вопросом, почему мировоззрение, основывающееся на жизнеутверждающем начале, из первоначально нравственного превратилось в безнравственное. «Это можно объяснить только тем, что мировоззрение это не имело подлинных корней в теоретической мысли. Идеи, породившие его, были благородны, эмоциональны, но не глубоки. Они не столько доказывали факт связи этического начала с началом жизнеутверждающим, сколько интуитивно улавливали его. Поэтому, поддерживая жизнеутверждающее и нравственное начало, теоретическая мысль не исследовала по-настоящему ни того, ни другого, ни внутренней связи между ними».

Идеей, объемлющей и жизнеутверждение и этику, стало швейцеровская концепция «благоговения перед жизнью», памятником которой стала выстроенная в Ламбарене фактически собственными руками философа больница. Швейцер писал: «Я – жизнь, которая хочет жить, в гуще других жизней, которые хотят жить». Следующее из этого «жизнеутверждение его духовный акт… в ходе которого человек перестает жить как придется и начинает с благоговением отдаваться жизни, чтобы раскрыть ее истинную ценность». «В то же время человек, отныне ставший мыслящим, испытывает потребность относиться к любой воле к жизни с тем же благоговением, что и к своей собственной. Он ощущает другую жизнь как часть своей. Благом считает он сохранять жизнь, помогать ей; поднимать до высшего уровня жизнь, способную к развитию; злом – уничтожать жизнь, вредить ей, подавлять жизнь, способную к развитию. Это и есть главный абсолютный принцип этики».

Среди других трудов, в которых он развивал эту идею, – Упадок и возрождение культуры. Философия культуры (Verfall und Wiederaufbau der Kultur. Kultur und Ethik, 1923); Мистика апостола Павла (Die Mystik des Apostels Paulus, 1930); автобиография Швейцера Из моей жизни и моих мыслей (Aus meinem Leben und Denken, 1931); Мировоззрение индийских мыслителей. Мистика и этика (Die Weltanschauung der indischen Denker. Mystik und Ethik, 1935).

Швейцер по-своему прагматично замечал, что «личный пример – не просто лучший метод убеждения, а единственный». Нередко его способность убеждать, заставлявшая людей жертвовать порой значительные суммы на поддержку больницы, вызывала раздражение и обвинения в саморекламе, желании сотворить из себя символ милосердия. В какой-то момент к нему приклеили ярлык «монстра милосердия». В феврале 1924 мыслитель вновь отправился в Африку. Полностью разрушенную больницу пришлось строить заново и в другом месте, однако на этот раз у Швейцера было больше добровольных помощников. Вскоре прибыло несколько врачей и медсестер из Европы. Все, кто прибывал в Ламбарене, отказывались получать жалованье или какое-либо другое вознаграждение. К 1927 была выстроена новая больница, которая могла принять гораздо большее количество больных. Вскоре селение Ламбарене приобрело мировую известность, а Швейцер с горечью констатировал, что «истину тоже приходится организовывать».

В июле 1927 Швейцер вернулся в Европу, где продолжил чтение лекций и концертную деятельность. В Европе его ожидало признание, присуждение почетных премий и званий крупнейшими университетами. На Гётевскую премию Швейцер построил дом в Гюнсбахе, который стал местом отдыха персонала Ламбарене, а впоследствии мемориалом мыслителя. В течение 1930-х годов он неоднократно выезжал в Африку, следя за постоянно расширявшейся больницей, превратившейся в крупный лечебный стационар. Несмотря на тяжести военного времени, больница Швейцера пережила Вторую мировую войну, продолжая работать в прежнем режиме. Швейцер смог вернуться в Европу только в 1948, пробыв в Ламбарене десять долгих лет. В 1949 по приглашению Чикагского университета посетил США. В 1950-х годах мыслитель начал пользоваться поистине мировой известностью – его именем называли учебные заведения, улицы и даже корабли. В 1953 Швейцер стал лауреатом Нобелевской премии мира 1952 года, на полученные средства построил рядом с Ламбарене деревушку для прокаженных. В 1957 выступил с «Обращением к человечеству», призвав правительства прекратить испытания ядерного оружия, и в дальнейшем не прекращал напоминать об атомной угрозе. После того как Швейцер в 1959 навсегда уехал в Ламбарене, больничный городок стал местом паломничества множества людей со всего мира.