Значение религиозного фактора в жизни народов мира. Влияние религиозного фактора на возникновение терроризма

Изучение мирополитических процессов являются одной из наиболее динамично развивающихся областей гуманитарных и общественных наук. На фоне обострения межкультурных, межцивилизационных и межрелигиозных противоречий внимание исследователей обращается к анализу участия религиозных организаций в современной мировой политике. Исследование вопроса соотношения таких сфер общественной жизни, как религия и политика, становится особенно актуальным в свете конъюнктурной политической ситуации в мире: развивается деятельность террористических организаций; приобретает популярность политика создания национальной идеи; растут культурные противоречия. Религия всегда оказывала определенное влияние на другие сферы общества, но именно сейчас доля ее участия в политической жизни становится особенно ярко выраженной.

Роль религии в современном обществе не может быть преувеличена, а в вопросе соотношения с другими сферами общества она приобретает особое значение. Религия существует в нескольких аспектах, зачастую имеющих разнонаправленный характер. Во-первых, это личностный, персональный религиозный опыт, определяемый во многом структурой религиозного сознания. Во-вторых, религия выступает в качестве основания для культурно-цивилизационной идентификации, в качестве культурной традиции. И, наконец, это авторитет и легитимность религиозных организаций, государственно-церковные отношения, на специфику которых воздействуют и представления о религии в обществе.

Религия не без основания претендует на регламентацию жизни человека и общества в целом. Усиление роли религии в современном обществе активизировало внимание исследователей к вопросу о соотношении религии и других сфер общества, в частности, политики.

Принято выделять несколько основных причин (форм) взаимовлияния политики и религии. Первая является следствием того, что религия является одним из видов идеологической системы и уже поэтому даже одним своим присутствием в обществе является включенной в его политическую жизнь. Вторая определяется человеческим фактором, т.е. порождена интересами и действиями духовенства, когда достаточно просто и убедительно ради высокой цели обосновывается необходимость учета религиозно-нравственных норм в том или ином социальном действии или политическом решении. Третья отражает корыстные намерения политиков использовать религию в своей политической борьбе. А четвертая появляется там и тогда, когда верующие вынуждены обращаться к религии, чтобы укрепиться духом в проявлении своего протеста и жестком оформлении своих интересов, чаяний и надежд, способных порождать социальные и политические угрозы.

Сам факт обращения политологии и политики к религиозному фактору показывает значимость религиозных акторов в современной мировой политике и актуальность религиозного вопроса в современных процессах. Религиозные акторы в политике действуют по ряду направлений. Во-первых, это опосредованное влияние на социальные установки, под воздействием которых формируется политика государства, определяется ее характер, ее концепция и практическое воплощение, учитываются политические и экономические интересы. Во-вторых, это непосредственное, прямое участие религиозных, а также светских, мирских структур – политических партий религиозной ориентации и т.д. в международной деятельности. В-третьих, воздействие на отдельного человека, индивидуума, приверженца конкретной религии, который сам участвует в событиях международного значения, является субъектом или объектом, реагирует на них, вынуждает руководителей считаться с его мировоззрением и взглядами.

Религия может сформировать тот или иной тип общественного сознания, влияющий на психологический статус лидера и политической элиты той или иной страны. Религиозные акторы способны сформировать те процессы, совокупность которых может существенным образом определить характер протекания мировых политических процессов. Среди них – «представление народа о себе, своем месте в мире и собственной «исторической миссии»; склонность или несклонность народа к быстрым переменам; умение уживаться с другими народами; готовность или неготовность к жертвам или компромиссам; степень воинственности того или иного народа».

В своей деятельности религиозные организации во многом схожи с неправительственными объединениями, также являющимися общепризнанными акторами мировой политики. При исследовании сфер активности тех и других можно выделить следующие характерные черты: религиозные акторы при отстаивании своих интересов подчас не способны напрямую оказать влияние на принятие конкретных политических решений; они добиваются системного эффекта, который состоит в распространении определенных знаний и ценностей, повышении осведомленности о проблеме и изменении массового отношения к ней, развитии общественных институтов. При этом религиозные акторы ставят своей целью распространение вероучения, стремятся привлечь внимание общества к нравственной оценке происходящих процессов. Для лоббирования своей позиции религиозные акторы, действующие как неправительственные объединения, стремятся защищать свои интересы «не только в рамках существующей политической системы, установленных «правил игры», но и пытаются изменить их или выстроить «параллельные структуры» политического участия в выработке решений». На практике для осуществления деятельности по этому направлению представители религиозных организаций входят в состав общественных и экспертных советов при органах власти, принимают участие в работе различных институтов гражданского общества. Таким образом, религиозные акторы являются той силой, которая способна «оказывать влияние на ценности, поведение и коллективный выбор больших групп людей и, таким образом, опосредованно влиять на процесс принятия решений во властных структурах».

«А вы, стремящиеся понять справедливость, как вы поймёте её, не взглянув на дела все в полном свете дня? Только тогда вы поймёте, что тот, кто стоит, и тот, кто упал, - всего лишь один человек, находящийся в сумерках между ночью пигмейства и светом того, что божественно в его душе, ведь и самый главный из камней основания храма ничуть не выше самого нижнего камня в его фундаменте».

Джебран Халиль Джебран

И религия, и политика играли главную роль в человеческой истории с самого раннего времени, давая человеку объяснения его отношения ко всему окружающему миру и обеспечивая методами и институтами управления обществом, с помощью которых люди добивались безопасности и эмоционального удовлетворения. Чтобы понять, как религия и политика связаны друг с другом, необходимо найти их общий культурный знаменатель. Это общее начало - система человеческих ценностей.

Процесс взаимодействия религии и политики имеет место в каждом обществе, однако различается по степени их влияния друг на друга. Современная система международных отношений имеет, в основном, светский характер. Тем не менее, религиозные воззрения того или иного народа играют определённую (а иногда и весьма существенную) роль как во внутриполитической жизни отдельных стран, так и в развитии межгосударственных связей.

В нашу динамичную эпоху изменениям подвержены все бывшие геополитические константы - географическое положение, расстояние и геопространство, территориальная расстановка политических и военно-стратегических сил в мире. До последнего времени геополитические концепции практически не принимали в расчёт массовое религиозное сознание людей, состояние духовной среды, в которой формируется и существует определённое религиозное мировоззрение, доминирование конфессий и религиозных традиций в конкретном регионе и пограничных странах.

В последние десятилетия XX века в различных странах мира возникла тенденция к усилению религиозности населения. Всё больше становится международных религиозных организаций и фондов, религиозных партий и движений, деятельность которых носит международный характер. Некоторые межнациональные и межгосударственные конфликты имеют религиозную окраску.

Религиозный фактор становится важной составляющей международной жизни и несёт в себе огромные политические последствия, потому что общество, которое находит смысл в религии, пытается придать этот религиозный смысл и государству или противостоять государству во имя священного. Существование религиозных групп, выходящих за границы государства - даже если эта религиозная группа находится на другом конце земного шара - может стать существенным фактором в возникновении конфликта.

На особую роль религии в современных процессах мироустройства обратил внимание профессор Гарвардского университета Самюэль Хантингтон. В своей работе «Столкновение цивилизаций» он предположил, что в XXI веке движущей силой международных отношений станут конфликты между цивилизациями. Следует отметить, что само определение цивилизаций неоднозначно. Хантингтон классифицирует их по принадлежности людей к той или иной религии. Религия, безусловно, относится к числу особенностей, моделирующих облик той или иной цивилизации, а следовательно, геополитическую карту мира.

Современная геополитика может быть определена не только как подчинённость политики государства её географическому положению, но также как способность нации осуществлять контроль над пространством своих жизненных интересов, чаще всего не совпадающим с границами данного национального государства. Такое определение геополитики намечает общие рамки, в которых взаимодействуют геополитика и миссионерская деятельность.

Миссионерская деятельность как фактор геополитики

Религиозный фактор неизменно находил своё применение в международной политике, а деятельность миссионеров в разные исторические периоды использовалась для решения геополитических задач.Миссионерство было на протяжении последних двух тысячелетий человеческой истории и остаётся в настоящее время инструментом, позволяющим производить жизненно важные перемены в обществе.

Внешняя политика является объектом прямого и монопольного государственного регулирования. Наиболее удачно используют миссионеров для решения своих политических задач геополитически значимые страны мира, государства с развитой экономикой и великодержавными амбициями, способные инвестировать в эту деятельность. Существуют опосредованные формы влияния на программы, осуществляемые религиозными организациями за рубежом, опираясь на которые государство претворяет в жизнь свою политическую линию за пределами страны.

В геополитику составной частью входит и элемент внутренней политики государства, прежде всего его региональные аспекты. В современных условиях государствам, исходя из интересов национальной безопасности, необходимо с применением категорий геополитики научиться анализировать стратегию и методы работы религиозных объединений и миссий, долговременные последствия их воздействия на общество.

Базовыми и абсолютно законными следует считать государственные интересы, которые закреплены нормами международного права. Это физическая и политическая независимость страны, недопущение вмешательства в её внутренние дела извне, целостность территории и неприкосновенность границ, рост безопасности и благосостояния граждан, всесторонний прогресс общества и культуры. Кроме того, у каждой страны имеется набор своих уникальных интересов, определяемых спецификой её географического положения, внутренней социально-экономической и политической ситуацией, национально-культурными и цивилизационными особенностями.

Могущество государства раньше определялось прежде всего как мощь военная. В настоящее время основная борьба за сферы влияния ведётся в первую очередь экономическим проникновением, имеющим тот же эффект, что и территориальная оккупация. Вследствие этого комплекс обеспечивающих условий является важнейшим показателем геополитической мощи государства. Здесь, помимо военной силы, доступа к источникам сырья и энергии и т.п., важную роль играет культурно-религиозное проникновение, благоприятствующее экономическому.

Пространство есть наиболее важный политико-географический фактор. Это не просто территория, занимаемая государством и являющаяся одним из атрибутов его силы, оно само есть политическая сила и представляет собой нечто большее, чем физико-географическое понятие. Каждое государство и народ имеют свою «пространственную концепцию», то есть идею о возможных пределах своих территориальных владений.

Пространство определяет не только физическую эволюцию народа, но также и его ментальное отношение к окружающему миру. Упадок государства есть результат слабеющей пространственной концепции и слабеющего пространственного чувства. Пространство государств увеличивается вместе с развитием их культуры, развитием идей, торговли, производства, миссионерством, повышенной активностью в различных сферах.

Разработчик геополитической теории «большого пространства» Карл Шмитт, рассматривая процесс развития государства как стремление к обретению наибольшего территориального объёма, говорил, что не обязательно речь идёт о колонизации, аннексии или военном вторжении. Становление «большого пространства» может приходить и по иным законам - на основании принятия несколькими государствами или народами единой религиозной или культурной формы.

Религиозный фундаментализм

Фундаментализм - общее наименование крайне консервативных религиозных течений. Основным его идеологическим положением является необходимость строгого следования предписаниям, установленным в религиозных священных книгах, недопустимость критики либо либерального толкования религиозных текстов. Фундаменталисты, как правило, выдвигают требования возвращения к изначальному вероучению и практике путём устранения изменений, возникших позднее.

Фундаментализм является реакцией на протекающие в современном обществе процессы глобализации и секуляризации и в качестве одной из основных своих задач рассматривает возвращение религиозным структурам господствующих позиций в обществе. Наиболее активно фундаменталистское течение проявляется в исламе и христианстве, однако направления, имеющие признаки фундаменталистских, имеют место и в иудаизме, и в других религиях.

Исламский фактор в мировой политике

Наглядным подтверждением тезиса о возрастающей роли религии как фактора политической жизни на современном этапе является ислам. И Запад, и Восток недооценили степень влияния ислама на широкие массы в мусульманских странах, потенциальных возможностей этой религии как мобилизующей и интегрирующей социальной силы.

Ислам - вторая по численности последователей (после христианства) мировая религия, которую исповедуют, по разным оценкам, от 1 до 1,5 миллиардов человек в 127 государствах мира. Ислам является государственной религией ряда стран СНГ (Узбекистана, Таджикистана, Туркменистана, Кыргызстана, Азербайджана, Казахстана) и огромного массива стран Азии и Северной Африки.

Бурное возрождение исламской религии и её превращение в самостоятельную политическую силу связывали с победой Исламской революции 1978-1979 гг. в Иране. Однако усиление ислама началось гораздо раньше, в 60-х годах ХХ века, задолго до иранской революции. Оно определялось целым рядом факторов, среди которых:

Признаки кризиса как западной, так и советской моделей развития, на которые ориентировалась политическая элита в большинстве мусульманских государств.
Поражение арабских стран в войне с Израилем в июне 1967 года, которое подорвало влияние на светских идеологий в широких массах населения мусульманских стран.
Неудача межгосударственных объединительных проектов в мусульманском мире на национальной основе (арабское единство, магрибинская интеграция и др.) перед лицом нарастающих интеграционных процессов на Западе.
Финансовая мощь и политическое влияние, которые приобрели в зоне распространения ислама Саудовская Аравия, Кувейт, Ливия и некоторые другие мусульманские государства.

В мусульманском мире и за его пределами в последнее время резко возросла активность фундаменталистских движений. Исламский фундаментализм - идеология, декларирующая необходимость возвращения мусульман к строгому соблюдению требований Корана.

Фундаментализм характерен как для суннитского, так и для шиитского направления ислама.
Исламские фундаменталистские движения, наиболее ярким примером которых являются организации Хизболла в Ливане, Исламский фронт спасения в Алжире, Аль-Гамаа аль-Исламия в Египте и другие, обычно относят к «политическому исламу», а их участников называют «исламистами». В конце 80-х годов ХХ века уже не оставалось мусульманских стран, где бы не были отмечены те или иные проявления политического ислама радикального характера.

«Исламизм» - лишь один из множества терминов, определяющих политическую активность под эгидой религии. Есть ещё «интегризм», «ваххабизм» («неоваххабизм»), «традиционализм» («неотрадиционализм»), «нативизм», «джихадизм» («джихадистский исламизм»), «ревайвализм», «салафийя». С начала 1990-х годов в оборот вошло словосочетание «исламский экстремизм». Эти определения характеризуют одни и те же движения, партии, группировки.

Исламизм утверждает реставрацию первоначальных исламских ценностей и представлений.
Исламизм предполагает жёсткую установку на единство светского и религиозного начал и не приемлет даже намёка на секулярность.
Исламизм предлагает идеальный вариант устройства общества и государства, основанного на законах шариата, социальной справедливости, с сильным правителем. Власть неотделима от Бога, а принципы управления миром просты и понятны.
В исламизме культивируются отторжение чужих ценностей и ограниченность в использовании неисламского опыта.

Религиозная интерпретация становится главным инструментом доведения до рядовых мусульман политических и социальных установок, а также средством мобилизации на борьбу за предлагаемые исламистами цели. Аятолла Хомейни говорил, что «ислам в целом - это политика... Политическая наука берёт начало в исламе». «Ислам имеет дело с политикой, с управлением страной. Исламские законы дают возможность управлять большими странами».
В отдельных государствах фундаменталистам удалось добиться принятия своей идеологии в качестве господствующей, в частности, в Исламской Республике Иран. В ряде других стран фундаменталистские движения действуют в качестве оппозиции существующим светским или традиционным государственным институтам, в качестве метода борьбы с которыми отдельными группировками фундаменталистов используются методы терроризма.

Исламисты - не циничные прагматики, для которых религия есть лишь инструмент для достижения конкретных целей или средство для удовлетворения своего самолюбия. Они на самом деле служат своим идеалам, во имя которых готовы идти на немалые жертвы, в том числе сознательно рисковать своим благополучием и жизнью.

Крайняя антизападная направленность исламистов приводит к отрицанию ими равенства полов, свободы совести, а также недопустимости существования светских государств для мусульман. Они критикуют современную систему образования, выступая за наращивание в учебных программах доли предметов религиозного характера, а также за раздельное обучение разнополых учащихся. Исламисты склонны к радикальным методам политической борьбы.

Множество террористических организаций борются за «установление исламского миропорядка».
В силу исторических причин мусульманские государства не принимали участия в процессе формирования основных контуров современной системы международных отношений, формирование которой началось после первой мировой войны. Утверждение ислама в современной политической жизни мусульманских обществ знаменует собой начало новой, более осознанной фазы в развитии народа, решающего проблемы модернизации.

Исламское возрождение - это широкое религиозно-социальное движение. Исламисты работают в самых различных сферах мусульманского общества: детских садах, школах, университетах, молодежных лагерях, в средствах массовой информации, в экономике (исламские банки, инвестиционные и страховые компании, промышленные и аграрные предприятия), в сфере социальных услуг (больницах, клиниках, в благотворительных организациях).

Исламистски ориентированных людей можно обнаружить в среднем и нижнем слоях населения, среди образованных и неграмотных, специалистов и рабочих, молодых и пожилых людей, мужчин, женщин и детей. В результате исламистские идеология и движения стали важной составной частью социально-политической жизни в мусульманских странах, а отнюдь не маргинальным явлением, ограниченным небольшими радикальными группами или организациями.

Исламизм - это основа исламской традиции, исламской политической культуры. Он постоянно регенерируется, и замены ему нет. Взаимодействуя с любым мусульманским обществом, необходимо учитывать присутствие в нём исламистского компонента, соответствующих ему действий в политической сфере, и исходя из этого формировать диалог с его носителями.
Начиная с 80-х годов ХХ века, лидеры ряда фундаменталистских исламских организаций нашли прибежище в США и Западной Европе. В числе подобных организаций - Исламский фронт спасения в Алжире, тунисская Партия исламского освобождения, Комитет защиты законных прав в Саудовской Аравии, Движение за свободу Бахрейна, и другие. «Наибольшая плотность расселения» штаб-квартир и координационных центров радикальных исламистских организаций отмечается в Лондоне, Мюнхене, Бонне, Париже, Вене, а также в городах восточных штатов США.

Это свидетельствует о том, что США, Германия, Франция и Великобритания выстраивают в исламском мире свои структуры влияния, они склонны «договариваться» с исламом. США стремятся осуществлять прямой и косвенный (через европейских союзников) патронат ислама, одновременно противодействуя попыткам союзников перехватить исламскую инициативу в различных регионах и блокируя возможности создания масштабных исламских альянсов.
Исламская концепция мирового порядка.

Исламизм существует на четырёх уровнях: локальном, национальном, региональном, глобальном. В некотором смысле такая стратификация условна, так как на каждом уровне ставится одна и та же задача - установление исламского государства (или исламского пространства, если создать государство невозможно) и формирование исламского общества.
Исламская концепция мирового порядка исходит из делимости народонаселения мира на две группы: мусульманская община – «умма» и все прочие люди. «Дар аль-Ислам» (мир ислама) - страны, в которых действует исламская форма правления. Защита мира Ислама является священным долгом каждого мусульманина. «Дар аль-Харб» (мир войны) - государства, объявившие войну мусульманам, а также государства, от которых может исходить любая угроза миру Ислама. «Дар аль-Сульх» (мир договора о мире) - государства, в которых власть находится в руках невраждебных, примирившихся правителей.

Предварительным условием мирных отношений между мусульманским и немусульманским мирами является признание последним единобожия. В целом в исламе признаётся существование международного сообщества, но отношение ислама к этому сообществу активно, поскольку распространение ислама является религиозным долгом. Все в зоне распространения ислама - от мусульманина до государства - должны бороться за расширение этой зоны. Вооружённое насилие вошло в историю распространения ислама.

Исламизм не признает геополитическую или культурную субординационность. Его идеологи не сомневаются в цивилизационном превосходстве ислама.«Истинные мусульмане» не нуждаются в том, чтобы догонять кого-то или подражать кому бы то ни было. Они призваны создавать своё, оригинальное, апеллируя к богоданным, а потому a priori высшим ценностям.
Исламизм одновременно и политическое действие, и компонент массового сознания, и идеология. Главной внутренней задачей этой идеологии является формулирование исламской альтернативы западному развитию. Внешняя задача состоит в определении позиций ислама, исламской цивилизации в ее отношениях с немусульманским миром - христианским Западом и Россией, с Индией и Китаем. Исламисты озабочены тем, что эксплуатация Соединенными Штатами в своих целях ООН, МБРР, МВФ и других международных организаций вступают в противоречие с новыми направлениями геополитического развития, с жизненными интересами многих стран мира.

Возрастание роли ислама в общественной жизни и усиление активности исламистских движений оказывают большое влияние на приоритеты не только внутренней, но и внешней политики правительств даже тех мусульманских государств, которые в течение довольно длительного времени были светскими, и где религия была отделена от политики. Результатом действий исламистов на глобальном уровне стало идейное братство, конфедерация, трансграничное пространство взаимодействующих единомышленников.
Мусульманские государства интегрированы в сложившуюся систему межгосударственных отношений, их экономики - в мировую экономику. Это является одной из причин того, что мусульманские государства, хотя и пытаются создать новые контуры международных связей, повлиять на процесс формирования нового мирового порядка, но не отказываются от работы в существующих международных организациях.

Все мусульманские государства являются членами ООН. Всё большее внимание уделяется вопросам координации позиций мусульманских государств в ООН, позитивнее воспринимаются инициативы, направленные на реализацию идей исламской солидарности, активнее начинают работать уже существующие международные межправительственные организации мусульманских государств, прежде всего Организация Исламская конференция, и возникают новые.
Организация Исламская Конференция инициировала работу по формированию «Исламского экономического порядка», разрабатывает идеи и модели «Мусульманского общего рынка» составными элементами которого призваны стать такие учреждения, как Исламский банк развития, Исламское агентство международной информации, Организация исламских государств по радиовещанию, Исламская палата по торговле, промышленности и товарообмену, Организация исламских капиталов, Исламская ассоциация судовладельцев, Исламская ассоциация по цементу, Союз исламских государств по телекоммуникации и другие.

Исламский банк развития (ИБР), созданный в рамках Организации исламской конференции (ОИК), увеличил свой уставный капитал до 8 миллиардов долларов, обогнав по этому показателю Всемирный банк реконструкции и развития (ВБРР). 15 июня 1997 года в Стамбуле создана «Большая исламская восьмёрка» в составе Турции, Египта, Ирана, Пакистана, Бангладеш, Малайзии, Индонезии, Нигерии. В повестке дня исламских стран - формирование общего рынка, реализация программ по переходу на единую исламскую валюту. Исламские страны имеют солидные финансовые активы. Общие долларовые резервы этих стран исчисляются 10 -11 триллионами долларов.

К наиболее известным субрегиональным интеграционным объединениям арабских стран относятся Совет сотрудничества арабских стран Персидского залива (ССАГПЗ) в составе Саудовской Аравии, Кувейта, Объединенных Арабских Эмиратов, Бахрейна, Катара и Омана, а также Совет арабского сотрудничества (САС), образованный Египтом, Иорданией, Ираком и Йеменской Арабской Республикой в феврале 1983 года.

Говоря о роли ислама во внешней политике мусульманских стран, необходимо отметить миссионерскую деятельность, осуществляемую государственными структурами и различными неправительственными исламскими организациями и фондами, так как она оказывает определённое влияние и на международные отношения.

Почти все мусульманские государства финансируют миссионерские организации. Крупными поставщиками финансовых средств для мусульманских миссионеров являются Саудовская Аравия, Ливия, Кувейт, ОАЭ, Иран. Особенно активна миссионерская деятельность в Африке, а после распада СССР - на постсоветском пространстве. «Лига исламского мира», «Всемирный исламский совет призыва и спасения» (штаб-квартира в Каире), «Всемирная исламская благотворительная организация» (штаб-квартира в Эль-Кувейте), саудовский фонд «Ибрахим Ааль-Ибрахим» - таков далеко не полный перечень организаций, которые активно занимаются миссионерской деятельностью в различных частях мира.

В странах Запада, особенно в США, возрождение ислама было расценено как фактор, таящий в себе угрозу для политической стабильности на Ближнем и Среднем Востоке. Американцы рассматривают исламский фундаментализм в таком же ключе, как и противоречия между Западом и Востоком после 1945 года. Для них угроза исламского фундаментализма выполняет ту же роль, что и коммунистическая угроза. В западном, особенно американском, сознании исламский фундаментализм связан с терроризмом.

Исламский фактор в мировой политике - это процесс формирования исламского полюса мировой системы, возросшая роль восточной культуры в межцивилизационном диалоге. Уже сейчас понятно, что возрождение Востока - неизбежность. Остановить подъём можно через разрушение традиции и религии Востока, но история показала, что это нереально. Несколько веков назад, когда вопрос жизни и смерти зависел от выбора между прогрессом и религией, Восток предпочёл сохранить веру и традицию. Сейчас, когда экономика не только перестала противоречить традициям, но, напротив, даёт им силу, надеяться, что Западу удастся поколебать Восток - фантазия.

Мирное решение межконфессиональных вопросов возможно только в ходе открытого и доброжелательного диалога. Ведь в современном мире именно религиозные, духовные проблемы часто являются катализатором многих негативных политических процессов. К сожалению, религиозные принципы служат идеологическим инструментом, позволяющим экстремистам манипулировать сознанием своих последователей. Подобная деятельность не только не имеет ничего общего с канонами ислама или любой другой религии, но противоречит всем канонам. Ведь религиозный экстремизм и терроризм не имеют ни вероисповедания, ни национальности.

Использование религиозного фактора в мировой политике приобретает особую актуальность в переломные периоды исторического развития. У всех основных религий всегда существовал общий нравственный знаменатель, включая взаимное уважение и учёт обычаев и религиозных традиций друг друга. Мировые религии могут и должны дать международным отношениям необходимую нравственную основу.

Религия - не просто социальный и культурный феномен, это важный фактор развития цивилизации. Но что именно дает религия? Даже не так, точнее: что существенно
изменяет религия в жизни отдельных людей и их объединений, что она вносит или уничтожает?
Для начала напомню, что нет единого определения религии, нет единых критериев. Отчасти такое положение вызвано неисследованностью темы, отчасти - отсутствием единого предмета, который можно было бы обозначить словом "религия". В зависимости от точки зрения, верования (суеверия) можно включать или не включать в религию, то же касается и обрядов. И наоборот, в том, что всеми включают в религию (к примеру, моральное учение), нетрудно выделить не-религиозное.
Будем считать, что религия есть некий комплекс социальных и культурных явлений, а не самостоятельное явление. Полноценной религией можно назвать конгломерат, где присутствуют все компоненты. В религию входят: верования, поклонение сакральному, учение, церковь (организация), обряды и весь комплекс практик.
Говорят об античной религии, но это заблуждение: там не было учения, то есть догматики, теоретической системы, носящей догматический характер. Древности свойственны верования, которые можно назвать "язычеством". Верования разрастались, обзаводились собственным институтом служителей (жреческие корпорации). Но ядром усложненных языческих верований оставалась мифология. Религия заменяет мифологию догматикой, или включает её в учение. В христианстве мифология используется для иллюстрации некоторых положений, но не важна сама по себе. Миф трансформируется в притчу. Народная вера с трудом становится религиозной, простые неграмотные люди были склонны вторично мифологизировать религию, отсюда и феномен двоеверия. Собственно религия начинается и заканчивается там, где в комплексе центральное место занимает учение. В наше время большинство религий вырождается и можно говорить о "пострелигиях", потому что большинство адептов (включая священнослужителей) не интересуются учением и не придают ему большого значения. Каким бы не было будущее религии, в развитии цивилизации религия сыграла большую роль.
Всё воздействие религии я бы хотел суммировать в два взаимодополняющих влияния: объединяющее и направляющее. Гюстав Лебон одну из глав своей книги "Психология народов и масс" озаглавил "Роль религиозных верований в развитии цивилизации". И хотя его рассуждения не носят ни подлинно философский, ни научный характер, а скорее публицистичны, в них содержится немало интересных мыслей и неожиданных находок. Только их стоит брать как сырой материал и принимать после переосмысления. Лебон пишет о влиянии религиозных верований: "Непреодолимую их силу образует то, что они составляют единственный фактор, который может моментально дать какому-нибудь народу полную общность интересов, чувств и мыслей." /Лебон Г. Психология народов и масс. Пер. с фр. СПб.,1995. с.120./ Лебон связывает влияние религиозных верований с народом - и в этом ошибается. Религия может выделить группу населения внутри народа, может объединить несколько народов в одну культурную и даже политическую общность (например, исламский мир). Но не это главное. Суть в том, что религия объединяет. Причем не так как государственные границы, а так как язык и обычаи - изнутри. Общая религия дает единство людей, которые её исповедуют. Чем мощнее религия, тем мощнее её объединяющее влияние.
В конце языческой эпохи правители предпринимают попытку объединить богов в единую мифологию, выстроить иерархию богов. В Греции не было единой религии, и даже единой мифологии. Начали создавать единую мифологию "литераторы" - Гесиод и Гомер. Но вне литературы боги не создавали единства. В Риме сделали следующий шаг - построили Пантеон. Но мифологический характер язычества не давал возможности для идеологического использования этих верований государством и правителем. Именно это послужило главной причиной замены язычества на христианство, ислам или буддизм в разных странах мира. Эти три религии и должны приниматься во внимание при анализе влияния религии на цивилизацию. Иудаизм включать в этот ряд было бы ошибкой, это промежуточная ступень по пути к религии, но не религия. Князь Владимир сначала создал славянский пантеон, потом принял христианство. Религия объединяет - а потому она имеет наибольшую ценность даже не в периоды расцвета государства, а в эпоху его сложения и экспансии (либо напротив, защиты от внешней агрессии). В спокойное, стабильное время религия меньше нужна власти.
Почти все компоненты у религий (для примера будем далее рассматривать христианство) и у языческих верований совпадают. Кроме учения, которое явдяется специфической чертой религии, и отличает одну религию от другой. Именно благодаря учению религия становится разновидностью идеологий. Можно сказать, что учение использует весь арсенал верований для собственных интересов. То, что большая часть "тёмного" народа не понимала догматики - не важно. Важнее согласие, причем безропотное согласие. Верование, как данный воспитанием в детстве комплекс представлений, сменяется верой как сознательным соглашением. Ключевым моментом религиозной жизни является крещение. Человек принимает веру сознательно - потому всегда было так много споров о крещении детей. Когда крестят ребенка, крестные выступают поручителями, подразумевается что согласие получено авансом. Крестные выбирают за ребенка. Неважно, согласимся мы или нет с полноценностью такого решения за другого - сам обряд крещения подразумевает личную ответственность новокрещенного. Последующее воспитание в религиозном духе и обучение основам веры восполняет первичное незнание. почему же так важна догматика? Она объединяет верующих и вносит смысл во все совершаемые в религиозной организации (церкви) действия. Религия не могла возникнуть раньше философии. Философия критически переосмысливала мифологию и пыталась дать разумное мирообъяснение. Религия снова обращается к нерассуждающей вере, но старается удовлетворить и ищущий ум образованных людей.
Учение совмещает мифологию и философию в единой метафизике. Это "как бы модернизированная сказка". Но помимо этого религиозное учение создает (или освящает) систему норм поведения человека. В этом качестве религия особенно полезна государству.
Единство верующих - не видимость. Но оно носит искусственный характер, это не любовь и не дружба, где объединение происходит на естественной основе. Религия создает искусственный скелет искусственным социальным образованиям. Что ещё может скрепить империю, как не религия? Религия объединяет благодаря 1) сходству мировоззрения и норм, 2) общему действию. Культурное сходство создает предосылки для общего действия. Народ может быть объединен религией, государство может быть объединено религией. Мегаобщность нуждается в идеологии. Это использовали и Гитлер и Сталин. При всех различиях фашизм и коммунизм содержат в себе очень много религиозного. Только поклонение сакральному заменено культом личности. Германия и СССР были империями, где господствовали псевдорелигиозные идеологии. В советском коммунизме от религии в сто раз больше чем от науки. Да идеология и не может быть "научной".
Религиозное учение содержит догматическое мирообъяснение и систему предписаний, касающихся поведения. Остальное в учении носит второстепенный характер.
Благодаря чему религия объединяет? Благодаря установлениям, единому принятому повсеместно стандарту. Соответственно религия в равной мере объединяет и разделяет. Представители двух народов никогда не чувствуют такого антогонизма между собой, как представители двух даже близких религий. Маркировка "наш-не наш" в религии доходит до предела.
Учение объединяет не само по себе, а через сложную систему ритуалов. Без ритуалов и догматики религия выветривается очень быстро. Надеюсь что теперь вы будете лучше понимать старообрядцев - они вовсе не были обрядоверами, напротив, для них была важна сама вера. Просто они чувствовали, видели, как тесно связаны обряды, церковные нормы и вера. Унификация всего религиозного комплекса и является опорой мощи религии, источником преобразующей роли религии. Христианство сложилось не в 1 и не в 3 веке, а в 4-7 веках, в эпоху Вселенских соборов.
Протестансткий пафос обращения к раннему христианству в обход христианства "святых отцов" неизбежно подрывал и размывал религию. Как идеология протестантизм неизмеримо слабее, чем католичество и православие. Унификация и управление поведением человека - уникальные средста воздействия на человека и физически и психологически. Для Системы не могло найтись лучших инструментов. Без религии цивилизация не получила бы развития. С помощью чего можно было преодолеть национальные различия? Во Христе нет эллина и иудея. А значит христианизация превращается в глобализацию. Основы современного мира заложены религиями.
Но религия не только объединяет, она направляет, мотивирует. Сила веры движет человеком даже вопреки инстинктам и здравому смылу, приводя его на смерть. Мученичество, аскеза, самоистязание - типично религиозные атрибуты. Человек превращается даже не в зомби - а в слепо действующий разум. Намного сильнее чем простое подчинение - направить человека, нацелить его и дать сильную мотивацию. Христианство однозначно антропоцентрично. Человек стоит прямо после бога, да и сам бог настолько антропоморфичен, что трудно провести грань между богом и человеком. Иисус - воплощенный бог. Ересь с точки зрения иудаизма, это верование становится центром новой религии. Подтекст (который впервые ясно проговорили в 19 веке - Фейербах и Штирнер) прост: человек - бог. Не человек есть продукт развития мира, а мир создан человеком (богом), создан Разумом. Мир существует для человека, а это дает оправдание цивилизации, поскольку цивилизация строится на грабеже природы. Природные боги языческих верований уступают место антропоморфному богу. Помимо этого, санкцию получает и государство, власть, законы, мораль. Только религия способна легитимизировать принуждение, дать основу для самопринуждения.
Идея прогресса тоже религиозная. Вера в науку также уходит корням в религию.
Цивилизация 19-20 века, хотя и не носит религиозного характера, опирается на уже ставшие господствующими стереотипами религиозные положения. Светский гуманизм, демократия, любая господствующая идея - негласно покоятся на религиозном основании. Религия составляла мощную силу сложения цивилизации, а позже стала основанием современой цивилизации. Наша цивилизация построена "на костях" религии. Многие религиозные явления секуляризировались, но по прежнему присутствуют в культуре. Если начать задавться вопросами "почему?", "зачем?" и тому подобными, мы удивимся, сколько вокруг нас иррационального. Почему человек должен ходить в одежде? Подчеркиваю: не почему люди ходят в одежде, а почему каждый обязан одеваться? Вне религии ответить нельзя. Эпоха религиозной морали миновала, а нормы остались, ничем не подкрепленные. Даже после потери религиями своего влияния, они остаются фактором развития цивилизации.

Немаловажную роль в этно-политических конфликтах играет религиозный фактор. Религиозные лозунги наряду с этнически­ми обеспечивают мобилизацию населения, используются для оп­равдания методов и целей движения. Религиозное содержание конфликтов не является исключительно феноменом развиваю­щегося и посткоммунистического мира. Конфликт в Северной Ирландии, например, также замешан на межконфессиональных
противоречиях. Вместе с тем в последнее время особенно ак-­
тивно ведут себя различного рода исламистские группировки.
В условиях кризиса радикальных светских идеологий и режи-­
мов они взяли на себя функции реализации «исламского про-­
екта», который призван преодолеть социально-экономическую
и политическую отсталость, обеспечить на базе создания ис-­
ламского государства справедливость для всех его граждан. Ис-­
ламское возрождение и рост влияния политизированного исла-­
ма имеют как общие, так и специфические причины (завися-­
щие от динамики того или иного конфликта, общей ситуации
на локальном или региональном уровнях, особенностей мест-­
ной политической культуры). г

Глобализация и вестернизация породили на периферии ис­ламского мира феномен переплетения традиционных структур с современными техническими средствами, сделавший возможным ведение борьбы в интересах исламской уммы. Речь идет о по­пытках реализовать масштабную глобальную утопию, в которой причудливо сочетаются достижения современной цивилизации с ценностями исламского захолустья. Примером может служить ситуация с Аль-Каидой, базировавшейся в Афганистане. На ре­гиональном уровне, например, в рамках палестино-израильско­го конфликта усиление роли радикальных исламских организа­ций и их влияния в обществе было обусловлено как отсутстви­ем реальных перспектив решения палестинской проблемы, так и кризисом ожиданий после подписания «Соглашений Осло». В бывшем СССР и Югославии причиной роста внимания к ре­лигиозному фактору как общему элементу ретрадиционализа-ции стал системный кризис, кардинальные изменения полити­ческих режимов, экономической системы и национально-госу­дарственного устройства.

Процесс исламского возрождения на посткоммунистическом пространстве явился частью поиска национальной идентичнос­ти. Этот поиск диктовался, с одной стороны, вполне оправдан­ным стремлением возродить культурное наследие. С другой сто­роны, в рамках суверенизации титульность (т.е. принадлежность к титульной этнической группе или народу) стала приносить прибыль, поскольку оказалась тесно связанной с проблемой рас­пределения властных функций. В мусульманских анклавах наци­ональное возрождение естественно шло в тесной увязке с воз­рождением ислама и его политизацией. Как известно, ислам яв­ляется не только религией, но и образом жизни: он вбирает в себя местные традиции, подчиняя их определенным моделям поведения. Кроме того, он генетически связан с политикой. Там, где мусульмане составляют этнические меньшинства, их конфес­сиональная самоидентификация является важнейшей частью их национальной самоидентификации. В этой связи принадлежность к исламу и принадлежность к этносу оказывается важнейшей отличительной чертой, консолидирующей этничность. Тесная связь ислама с этничностью определила слабую выраженность исламской солидарности, превалирование элементов местной политической культуры и традиций.

В России и республиках Центральной Азии идеологией и оболочкой социального протеста смог стать внесистемный и нео­фициальный ислам. Его появление было в известной степени результатом советской политики в религиозной сфере. Совет-ский официальный атеизм ограничил для мусульман не столько возможность отправления религиозного культа (хотя количество мечетей и было минимальным), сколько реализацию националь­ного образа жизни. Мусульманская традиция как важнейший элемент этничности оказалась выхолощенной. Все более увели­чившийся разрыв между различными этносами, подвергнувши­мися модернизации в разной степени, и внутри самых этничес­ких групп в сочетании с характерным для СССР запретом на развитие религиозной мысли и философии, определил разно-скоростной процесс возрождения ислама и различное содержа­ние этого процесса. На смену высокому исламу шел неофици­альный народный ислам, подменяющий религиозную филосо­фию и этику обрядностью и весьма сомнительным толкованием Корана полуграмотными доморощенными муллами. Такой при­митизированный ислам ничего не мог противопоставить ради­калам.

Формированию исламского фактора, безусловно, способство- вали общие экономические и социальные проблемы переход­ного периода. Падение уровня жизни, пауперизация и марги-нализация населения, рост безработицы, появление депрессив-ных зон в тех районах, где сократили объемы производства гра­дообразующие предприятия, - все это в комплексе способство­вало не только политизации ислама, но и его радикализации. Коррупция, характерная для традиционных обществ, опора на «свои» кланы в структуре местной власти закрывала для значи­тельной части населения возможность выхода за пределы все более сужающегося и архаизирующегося социального простран­ства. Отчаяние и безнадежность, особенно в среде молодежи, вытесненной из сферы нормального производства, не способ­ной получить образование и найти себя в новых условиях «ди­кого рынка», создавали горючий социальный материал, кото­рый легко мог быть использован любыми крайне националис­тическими течениями, оперировавшими к тому же в целях со­циальной мобилизации и исламскими лозунгами. Так возник­ла связь исламского радикализма с национализмом и сепара­тизмом.

Внешняя помощь и влияние стали еще одной причиной, спо­собствовавшей формированию исламского фактора в России. Международные исламские фонды и отдельные режимы активно финансировали идеологическое проникновение, что стало важ­ной причиной особой восприимчивости части мусульман к но­вым- для них радикальным идеям. Прерванная в годы советской власти исламская традиция предопределила некритичное отно­шение к потоку мусульманской литературы, представленным возможностям обучения заграницей. В мусульманских государ­ствах Востока давно функционировали радикальные мусульман­ские группы и течения, которые были заинтересованы в расши­рении своего влияния на единоверцев в СССР. Именно в рам­ках таких идеологий формировались идеи, оправдывающие насилие в качестве главного способа реализации поставленных целей. К импортированным, наряду с элементами высокого ис­лама, радикальным исламистским идеологиям в гораздо боль-шей степени применимо понятие утопий, лишенных в отличие от идеологий теоретической базы и ставящих нереальные цели в стремлении к социальному реваншу.

Ислам в отсутствии сильного светского политического про­тивовеса стремился утвердиться в роли не только регулятора ду­ховной жизни и социальных отношений, но и полностью занять образовавшийся идеологический вакуум. Это означало появле­ние исламизма как совокупности общественно-политических сил (движений, групп, партий), выступающих за переустройство об­щества и государства на основе соответствующих принципов ислама (шариата). Среди исламистов никогда не существовало единого представления о конкретных формах, темпах и методах исламизации. С практической точки зрения, главным предметом разногласий было отношение к насилию (в том числе вооружен­ному) как средству достижения социальных и политических стан­дартов «исламского порядка». На базе этого критерия, а также с учетом реальной роли насилия в деятельности исламистских дви­жений и группировок, их принято подразделять на умеренные и радикальные (экстремистские).

В конфликтах на Северном Кавказе, в Таджикистане, в На­горном Карабахе, в Косово религиозный фактор как элемент иден­тичности играл весьма существенную роль. В конфликте в быв­шей Югославии противостояние между сербами и албанцами было по своей природе этно-конфессиональным, причем включенность религиозного фактора определила особую бескомпромиссность радикалов, стремившихся выкорчевать все, связанное с чужой для них культурой и религией. Хорошо известны примеры раз­рушения православных храмов и монастырей, противостоять ко­торому не смогли даже силы КФОР.

Рассматривая религиозный фактор и механизм его влияния на возникновение политического экстремизма и терроризма необходимо исходить из сложного характера религии как социального явления, оказывающего многофункциональное воздействие на внутрирслигиозную и социально-политическую обстановку в стране. Рассматривая влияние религиозного фактора на возникновение политического экстремизма в комплексе широкого круга причин и условий, необходимо исходить из следующего.

• 1. Для определенной части граждан России религия является формой общественного сознания, поэтому проявления религиозного фактора в разной степени значимости можно наблюдать в различных сферах общественной жизни и в связи с ними.
• 2. При определении роли религиозного фактора на возникновение политического экстремизма необходимо исходить из того, что религия, как и политика, является достаточно самостоятельным общественным явлением, преследующим свои конкретные цели. Независимо от конфессиональной принадлежности религиозные организации проводят собственную религиозную политику, направленную на укрепление их позиций и расширение влияния на все сферы социальной жизни общества, а в отдельных случаях ведут открытую политическую борьбу за власть, в том числе с использованием экстремистских форм. При этом руководители религиозных организаций в новых исторических условиях с помощью модернизации культа или, наоборот, путем обращения к наиболее консервативным, фундаменталистским началам стремятся укрепить позиции религии, привлечь в ее ряды новых последователей.

Религиозный фактор нередко влияет на формирование современного массового сознания, выступает мировоззренческой основой многих общественно-политических движений, партий, организаций либо присутствует в них, будучи органически вплетенным посредством культурных и исторических традиций.

Под влиянием религиозного фактора в деятельность некоторых политических движений нередко привносятся крайне реакционные политические установки. Закамуфлированный в ряде случаев в религиозную оболочку социально-политический контекст, касающийся экстремистских действий, гораздо легче воспринимается населением на эмоционально-психологическом уровне.

Последние исследования показали, что в комплексе причин и условий возникновения политического экстремизма и терроризма религиозный фактор играет самостоятельную роль (37%), либо проявляется вместе с национализмом (62%), либо используется другими экстремистскими силами (1%).

Религиозный фактор играет существенную роль в формировании субъективных, ценностно-мотивационных, эмоционально-психологических предпосылок экстремистского поведения, так как религиозные понятия, образы, системы вероучений и мифологии обладают достаточным потенциалом для выражения и обслуживания любых, даже совершенно противоположных социально-политических целей, в том числе с применением различных экстремистских форм.

Применительно к религиозному сознанию доктрины и концепции, оправдывающие насилие религиозными догмами, имеют свое идейное обоснование или на уровне развитой идеологии, складывающейся веками и имеющей своих теоретиков и практиков, или на уровне доктрин, которые имеют относительно немного последователей.

Развивая концепцию христианского богослова и философа Августина (Блаженного) о примирении с Богом, католический философ Фома Аквинский считал возможным применение насилия при соблюдении трех условий: если оно, во-первых, ведется по воле всевышней власти, во-вторых, имеет справедливую мотивацию и, в-третьих, сопровождается справедливыми намерениями. В этой связи нетрудно мотивировать применение насилия и в рамках обоснования терроризма.

Историческое прошлое свидетельствует о том, что применение насилия всегда освящалось религией. Наиболее ярким примером может служить доктрина священной войны - «джихада», используемая приверженцами ислама в достижении своих религиозно-политических целей.

Идейное обоснование религиозных концепций, оправдывающих в борьбе за власть применение насилия, уходит своими корнями в противоречивое толкование текстов, заложенных в религиозных источниках (Библии, Коране), неоднозначно трактующих религиозно-нравственные обязанности верующих. Здесь наиболее существенное значение имеют группы противоречий, по-разному освещающих суть религиозных учений и противоречиво наставляющих верующих в их жизненном поведении. Многочисленные противоречия религиозных текстов можно в рассматриваемом плане свести к одному основному вопросу, касающемуся морального аспекта применения верующими насилия. Как явствует из содержания религиозных текстов, насилие не только возможно и оправданно, но и в ряде случаев его применение в процессе религиозной деятельности верующим предписывается. Противоречивость религиозных текстов активно используется сторонниками экстремизма в идеологическом обосновании его применения при достижении своих религиозно-политических целей. При этом религиозные идеологи мистифицируют вопрос о насилии, его характере и причинах. Рассматривая насилие с религиозно-нравственных позиций, религиозные экстремисты затушевывают подлинные причины и общественно опасный характер насилия, утверждая, что насилие - неизбежный компонент человеческого развития. Важно отметить, что облаченные в религиозную форму такого рода концепции превращают содержание деятельности их сторонников в проповедь ярого фанатизма и экстремизма, национальной и религиозной ограниченности и нетерпимости.

Спекулируя на религиозных чувствах, суевериях и предрассудках, религиозные экстремисты утверждают, что причиной насилия является греховность людей, обрекая тем самым верующих на примирение с ним. Верующим внушается идея о бессилии человека перед так называемым «божьим промыслом». Поскольку верующий находится в руках всевышнего, ему необходимо безропотно переносить все то, что совершается в мире, даже если оно противоречит его интересам, т.с. примириться с насилием. Тезис о «греховности» как основной причине насилия способствует, с одной стороны, восприятию его как богоугодного дела, с другой - формированию мотивов насильственного поведения.

Экстремистски настроенные религиозные деятели в отдельных случаях, при формировании ценностно-мотивационных предпосылок преступного поведения, внушают верующим, что смерть является «божьей благодатью», способствует быстрейшему попаданию их в «райские кущи». При этом идет спекуляция на религиозных чувствах верующих, их вере в «загробную жизнь», формируются мотивационные установки, выступающие основой самопожертвования во имя всевышнего. Особенно это характерно для деятельности религиозно-террористических организаций, использующих религиозных фанатиков в качестве носителей взрывных устройств при совершении террористических актов. Например, террористический акт в отношении премьер-министра Индии Р. Ганди был осуществлен женщиной-самоубийцей, принадлежавшей к религиозно-террористической группировке «Тигры освобождения Тамил и Лама», которая в момент совершения преступления привела в действие находящееся на ней самодельное взрывное устройство.

Основная цель негативного воздействия религиозных экстремистов на верующих заключается в формировании высокой степени духовно-эмоционального состояния, способствующего вовлечению их в насильственную антиконституционную деятельность. Верующий должен видеть в совершении насильственных действий нс только достижение обшей цели, но и свое личное спасение (в религиозном смысле), он должен относиться к нему как к форме служения всевышнему. В данном случае религиозными экстремистами упор делается на необходимость совершения верующими немедленных активных, агрессивных действий, связанных с насилием.

Влияние «религиозного фактора» проявляется в концентрированном воздействии на эмоционально-чувственную психологическую сферу верующих путем внушения идей экстремистского характера или эмоционального заражения ими. В этом смысле внушение выступает ключевым звеном в механизме влияния.

Известно, что внушение избегает логики, не заботится об аргументах и обращается к чувствам, инстинктам, предрассудкам. Оно рассчитано на некритическое восприятие верующими внешних воздействий на сознание. «Внушение, - писал в свое время известный русский ученый В.М. Бехтерев, - действует путем непосредственного прививания психологических состояний, т.е. идей, чувствования и ощущений, не требуя вообще никаких доказательств и не нуждаясь в логике».

Особенно остро проявляет себя групповое религиозное сознание верующих, формирующееся в процессе культовой деятельности, в конкретных экстремистских действиях группового характера (массовые беспорядки и т.д.). Влияние религиозного сознания на характер группового поведения верующих в большой степени зависит от наличия в массовых экстремистских проявлениях, возникающих на религиозной основе, специфического совокупного субъекта - толпы, объединенной общим религиозно-политическим интересом. При этом активность совокупного субъекта массовых экстремистских проявлений в значительной степени зависит от наличия у верующих конкретных социально-политических установок и интересов, особенно связанных с удовлетворением их культовых потребностей.

Социальные установки зависят от конфессиональных особенностей вероучений и формируются у верующих в процессе реализации социально-политических доктрин, концепций, оправдывающих религиозными догмами применение насилия, о чем говорилось выше. В этой связи их деятельность вытекает из содержания вероучений и может принимать различные формы, в том числе и антиконституционной направленности, связанные с применением террористических методов. При этом ставка делается на активно-экстремистский тип религиозных фанатиков, способных совершать насильственные действия, в том числе в ходе борьбы за «чистоту веры».